Бросив Илью в конюшне распрягать лошадей, мы с Альханом пробрались в дом через заднюю дверь вместе. Нам обоим очень хотелось есть, поэтому первым делом мы свернули на кухню. В холодильнике я обнаружила горку сосисок для Альхана и пирожки с вареньем для себя. Выпив воды из-под крана и наполнив миску пса, я пошла к себе. Альхан, хлебнув воды, побежал за мной.
Днем, решив, что мне срочно надо покататься верхом, я заперла дверь в свою комнату. Не потому, что боялась воров. Кто бы здесь воровал? Да и дорогих вещей у меня нет. Я воспользовалась замком лишь из недоверия к сквозняку, который имел привычку гулять по дому и распахивать двери.
Но, вернувшись ночью, я обнаружила, что замок оказался сломан. Войдя в комнату, я осмотрелась. Окно было приоткрыто, постель разобрана, вещи раскиданы. Все, как я оставляла.
Кто и зачем сломал замок на моей двери?
Альхан тоже внимательно изучил мою дверь. Я пожалела, что он не ищейка, которая могла бы привести меня прямо сейчас к комнате взломщика. На всякий случай я сказала псу, глядя прямо во тьму его восточных глаз:
– Ищи. Кто здесь был? Ищи!
Альхан равнодушно отвернулся от меня, потом прошел в глубь комнаты, вспрыгнул на постель, покружился на ней и плюхнулся носом в мои подушки.
– Тупица, – сказала я ему и растянулась рядом. – Конокрад…
Мне еще не приходилось спать на одной постели с собакой. Было даже интересно. Дверь я закрыла минутой ранее, подложив между створкой двери и косяком сложенный в два раза хлопковый топик.
Рано утром в мою дверь постучали.
– Кто? – спросила я не слишком дружелюбно. Очень хотелось спать.
– Нета, это я.
В мою комнату осторожненько вошел Никита. У него в руках был поднос с кофейными чашками и тарелочкой пирожных. Кофе пах волшебно.
Балансируя подносом, он наклонился, чтобы поднять упавший топик, и рассмотрел сломанный замок.
– Что это?
– Кто-то лазил в мою комнату.
– Скажи Илье, что у тебя сломан замок, он починит. Мы должны с тобой поговорить. Ой, у тебя собака в кровати!
Последнюю фразу он произнес с испугом и неприязнью. Уважая его права – права хозяина и труса, я выпроводила Альхана из кровати и из комнаты.
Никита подождал, пока я управилась с собакой, и только тогда подошел ближе к кровати. Поставив поднос на прикроватную тумбочку, он подвинул кресло и сел.
– О чем ты желаешь поговорить? – спросила я, взяв чашечку с подноса.
– О тебе и обо мне.
Никита был чисто выбрит, влажные черные волосы зачесаны назад. Я только сейчас рассмотрела, что он был одет в красивый стеганый черный халат, который подчеркивал субтильное изящество фигуры, худощавость и бледность его лица.
