— Давно на меня смотришь?
— Какое-то время.
— Наслаждаешься бездействием?
— Я предпочел бы работать.
Она склонила голову набок, рассматривая его.
— А охранять меня — это не работа? — Памела изогнула золотисто-рыжую бровь. — Недостаточно героично?
Роналд хмыкнул.
— Я не стремлюсь стать героем.
— Ты можешь уйти, — разрешила Памела, опуская голову и делая вид, будто углубилась в чтение, в то время как на самом деле продолжала наблюдать за ним сквозь ресницы. — Папа будет недоволен, но я не думаю, что что-то произойдет, пока я сижу здесь и не двигаюсь с места.
— Вы что, прогоняете меня? Как перепуганная девственница.
— Да нет, просто не хочу утруждать.
— Ну, даже не знаю. — Ронадд пожал плечами, словно серьезно размышлял над ее словами. — В конце концов, работа не такая уж сложная.
— Правда? А мне-то казалось, что тебе здесь приходится тяжко.
Ронадд ухмыльнулся.
— Тяжко? Я думал, тяжко бывает беременным женщинам.
Памела почувствовала, что у нее начинают гореть щеки. Упоминание о беременности заставило ее осознать, что она — женщина, а он — мужчина, который занимался с ней сексом.
— Я полагаю, женщине, которая рожает, не до игры слов. Ей слишком больно. «В болезни будешь рожать детей», — процитировал Ронадд. — Но ведь дело того стоит?
Он так считает? Вопрос о том, хочет ли Роналд иметь семью, давно занимал Памелу, но при нынешнем положении вещей она не могла об этом спросить. Роналд тем временем продолжил:
— Так или иначе, я не думаю, что вы в опасности. Во всяком случае, не со стороны вашего приятеля.
— У меня нет приятеля. А что касается опасности… я не желаю из-за этого беспокоиться. — Памелу задело то, что Роналда больше не волнует существование ее предполагаемого любовника, однако она постаралась этого не показать. — Я в безопасности. И именно поэтому ты можешь уехать. Ты ведь нужен у себя в департаменте?
— Да. Но, кажется, здесь я тоже нужен.
— Ты говоришь так, словно это я виновата в том, что ты торчишь здесь.
— А то кто же?
Памела посмотрела на него невинным взглядом.
— И при чем же здесь я?
— Скажите мне, кто писал письма, и меня здесь не будет.
Кто? Ее сердце учащенно забилось. Как она может сказать ему?
— Обещаешь?
Роналд с деланно трагичным выражением лица приложил обе руки к сердцу.
— Что б мне сдохнуть, если я вру!
— Какой кошмар! — Памела усмехнулась. — Не надо таких жутких клятв. Звучит ужасно!
Роналд пожал плечами. Неожиданно изменив тему, он спросил:
— Слышно что-нибудь о Никалсе?
