— Ты ничего не понимаешь в стратегии, laeela, — он наклонился к девушке и провел кончиком пальца по ее носу. — Твой отец должен был забрать тебя.
Кира бы многое отдала за возможность укусить его за палец.
— Повтори еще раз!
— Я сознательно позволил людям твоего отца забрать тебя. Я ожидал этого. Это и была моя стратегия.
Стратегия. Опять это ненавистное слово.
Итак, Кален все объяснил.
Он позволил, чтобы ее увезли из пентхауса. Он хотел, чтобы ее силой посадили в машину, а потом и в самолет. Это была его идея. Так ястреб высматривает полевую мышь.
Это был тяжелый удар.
Она не думала, что сможет вынести такую боль. Он ранил ее сильнее, чем она могла представить. Она, так сильно настроенная против мужчин, за несколько дней, проведенных с Каленом, начала надеяться…
Желать. Мечтать. Она стала именно такой, какой никогда не была ее мать, — женщиной, которой нужен мужчина.
Разве мама не предупреждала ее относительно мужского коварства? Они скажут тебе, что любят, скажут все что угодно, чтобы затащить в постель. Секс. Все дело только в сексе, дорогая. Никогда не забывай об этом.
А Кален каким-то образом заставил ее об этом забыть.
— Значит, это была твоя идея — позволить им похитить меня и принудить к браку?!
— Это дело национальной безопасности.
Национальная безопасность?
— Значит, ты, переехав в другую страну и сменив гражданство, разорвав при этом все личные, экономические и эмоциональные связи, сделал это ради национальной безопасности?!
— Я уже сказал, над султаном и его семьей нависла угроза.
Он напоминал скалу. Твердый. Несгибаемый. Он ничего не сможет ей дать — ни тепла, ни сочувствия, ни участия. Все дело в его семье. В султане и наследниках.
Кира могла это понять. Но упорно не понимала. Она считала подобное поведение предательством.
— А теперь они в безопасности? — спросила девушка хриплым голосом.
— Надеюсь.
— Я тоже, — она отвела взгляд и стерла рукой выскользнувшую слезинку.
— Значит, ты понимаешь.
Ее губы изогнулись, но это мало было похоже на улыбку.
— Я понимаю, что ты сыграл со мною злую шутку.
— Шутки здесь ни при чем.
— Ты мог бы сказать мне об этом сразу.
— Есть вещи, о которых я не говорю никому.
Как она надеялась, что шейх все-таки увлечется ею! Полюбит ее. Это было глупо, но разве не надежда на протяжении многих веков управляла человечеством?
Вторая половина. Двое образуют целое. Союз. Единство.
— Кира, ты принимаешь все это слишком близко к сердцу.
Девушка не могла смотреть на него.
