Не зная, что заставило ее прийти к нему, Майкл понимал, что просто обязан остановить это безрассудство. По крайней мере так подсказывала ему его совесть. Сердце же и вероломное тело настаивали на совершенно ином.
Он освободился от ее рук и наклонился за сумочкой.
— Тебе не следовало приходить сюда, дорогая. Пойдем, я провожу тебя домой. — Застегивая рубашку, он услышал, как она судорожно вздохнула.
— Ты меня не любишь?
— О чем ты? — Разве не шел он на величайшую жертву, которую мог принести только сильный и энергичный мужчина?
— Если бы ты любил меня, то не прогонял бы.
Он постарался не показать охватившего его раздражения.
— Когда у меня будет настоящий дом, Мэгги Уэйверли, а ты будешь одета в белое свадебное платье, украшенное кружевами и оранжевыми бутонами, с моим кольцом на своем пальце, тогда и только тогда я возьму тебя.
— Я и не подозревала, что ты трус, Майкл, — она повернулась и пошла к двери.
Он схватил ее за плечи и повернул к себе. Сжав ее руки, он наклонился к ней и бросил:
— Я не трус, но и не святой. Чего ты добиваешься, Мэгги?
Она высвободилась из его захвата, обвила его шею руками и приподнялась на цыпочках, пока их губы не соприкоснулись.
— Я хочу тебя, — прошептала она и поцеловала его так, как он никогда не осмеливался целовать ее. Потом Майкл наклонился, подхватил ее на руки и понес к узкой железной койке.
Опустив девушку на постель и обхватив ее руками, он спросил:
— Так ты этого хочешь? — желая услышать от нее «да», он молился, чтобы она сказала «нет».
— Да. — Ее шепот прозвучал громко, как звон тарелки, упавшей на пол.
— Тогда сделаем по-моему.
Раздевал он ее медленно, с нежностью. Когда едва обретенная бравада чуть не изменила ей, он спросил, не передумала ли она.
— Нет, — поспешно заверила она его. — Нет.
Шепча и вздыхая, они оба погрузились в сладкую истому, и ему хотелось, чтобы она никогда не кончалась. Он знал, что навсегда сохранит воспоминание об этом мгновении в своем сердце.
Позже, когда он уже помогал ей одеться, она не позволила ему проводить себя. Он спустился с ней на улицу и остановил пролетку. Захлопнув за собой дверцу, Мэгги высунулась в окошко, а он взял ее руку и сказал:
— Завтра вечером я приду к вам, и мы поговорим с твоим отцом.
Ее глаза наполнились влагой, губы задрожали, но она все же выговорила:
— До встречи, любимый.
Больше он ее не видел.
Гудение колес по стальным рельсам вывело Майкла из задумчивости. Он взял с соседнего сиденья шляпу и почистил ее рукавом пальто. Паровоз засвистел, возвещая их прибытие в Теллурид. В проходе появился проводник в темно-синей униформе.
