Какой бы путь он в жизни ни избрал, решила Полли, этот путь привел его к нешуточным деньгам. У нее запершило в горле от горечи и обиды. Ей не хотелось думать, каким образом он пришел к таким деньгам. Кто сказал, что преступления не оплачиваются?
Инстинкт подсказал ей, что Сандро молчит вовсе не из-за чувства вины. За этим молчанием Полли угадывала гнев, который он твердо держал под контролем. Невозможное совершилось: она снова оказалась лицом к лицу с этим человеком и снова поразилась силе своей физической реакции на него. И ей вдруг стало нестерпимо стыдно.
Она заставила себя вспомнить о жестокости его предательства. О циничной попытке откупиться от нее, о недвусмысленных угрозах, которыми эта попытка сопровождалась. О чувстве одиночества, охватившем ее, когда она улетала из Италии. Нет, ей нельзя разговаривать с ним, сейчас самое важное — это выбраться отсюда, и как можно скорее.
Она села, но комната тут же поплыла перед ней, и она снова легла, приложив ладонь ко лбу.
Сандро поспешно шагнул вперед и остановился, заметив, что Полли инстинктивно отшатнулась от него. Его губы сжались в холодной улыбке.
— Нет, — произнес он, — это неправильно. Наверное, ты должна была подготовиться к нашей встрече заранее.
Он подошел ближе. Теперь Полли впервые ясно увидела его лицо.
На короткое мгновение она замерла в испуге.
Он выглядел каким-то постаревшим и усталым. На высокой скуле появился неровный шрам, идущий от уголка глаза.
Боже, воскликнула Полли про себя и нервно проглотила слюну. Вдруг он решит, что я сочла его отталкивающим и поэтому отворачиваюсь.
Острая жалость пронзила ее. Полли перевела дыхание, собираясь с силами, чтобы противостоять приливу сочувствия, которого Сандро не заслужил.
Пусть думает, что хочет, приказала она себе. Он сам избрал свой жизненный путь и, каким бы богатым и влиятельным ни стал, заплатил, похоже, за свое преуспевание слишком высокую цену. А ей посчастливилось исчезнуть и скрыть от него свои душевные раны. Вот и все, что еще можно тут сказать?
Она отвернулась от Сандро.
— Я не понимаю. — Слабый голос Полли дрожал. — Что я здесь делаю? Что… произошло?
Ответила ей графиня:
— Вы упали в обморок, синьорина. Прямо у ног моего племянника.
— Вашего племянника? — бездумно повторила Полли.
Ее сознание отказывалось воспринимать слова старой графини. Она тряхнула головой и тут же пожалела об этом, боль отдалась в висках.
— Это, наверное, какая-то шутка?
Графиня высокомерно вскинула голову.
