Линда перевела взгляд на его тело: мощная грудь, обтянутая черной майкой, длинные мускулистые обнаженные руки. У нее перехватило дыхание, когда фантазия вновь унесла ее в мир чувственных наслаждений.
Она была настолько поглощена разглядыванием его тела, что задохнулась, когда он слегка дотронулся до ее щеки. — О чем задумалась?
Линда вздрогнула при мысли, что Ник мог догадаться о ее мечтах. Ник улыбнулся и поднес свечу ближе к ее лицу. Она чувствовала тепло от пламени. Или это щеки так пылают?
— Ты очень красивая, — пробормотал Ник, проводя пальцами по ее лицу, как если бы он был слепым и хотел на ощупь определить, кто перед ним. — Одной свечи будет недостаточно, — произнес он низким, почти гипнотическим голосом, проводя кончиками пальцев вдоль ее губ. — В этом доме есть подсвечники?
— Да… в… в музыкальной комнате… на рояле… — прошептала она дрожащим голосом. Пальцы его все еще оставались на ее губах. Она хотела лизнуть эти пальцы, целовать их… но не могла позволить себе это.
Ее сдерживала та, прежняя Линда — с ее запретами и ограничениями.
Она вздрогнула, когда пальцы Ника дотронулись до ее языка. Ник, как бы угадал ее тайное желание и предвосхитил его. Линда испытала блаженство. И почти застонала, когда рука его опустилась.
— Покажи мне, где это? — сказал Ник, имея в виду рояль.
Линда взяла зажженную свечу и направилась вперед. Вероятно, Ник не был в той части дома. А почему он, собственно, должен был там быть? Она сама редко наведывается туда. Та комната будила в ней тяжелые воспоминания.
— Это была любимая комната Гордона, — сказала Линда, когда они вошли. Она предполагала, что вновь испытает подавленность и, может быть, даже чувство вины перед Гордоном за свое поведение. Гордон был очень сдержан в отношении секса. Да она и сама удивлялась своей неожиданной смелости. — Сюда. — Она подошла к небольшому роялю, который стоял у окна, выходящего на террасу. На нем стоял канделябр с тремя рожками. Канделябр из хрусталя. Линда купила его в Италии. За бесценок, и Гордон поначалу критиковал Линду, потому, что не любил дешевых вещей. Однако канделябр прекрасно вписался в интерьер и всем очень нравился.
— Хороший рояль, — произнес Ник. — Ты играешь?
— Нет. Гордон тоже не умел. Он просто любил дорогие вещи. Нам сказали, что это очень хороший рояль.
Ник взглянул на написанное по-немецки название фирмы.
— Похоже на то, — с видом знающего человека произнес он.
— Разбираешься в инструментах?
