Шкипер молчал, обдумывая сказанное. Неужели все так удачно складывается? А на слежку – плевать, скрывать ему нечего.
Император подождал, давая новоиспеченному обывателю придти в себя. Потом заметил:
– Сейчас нагрянет ваш серый приятель. А мне до его прихода хотелось бы рассказать, что он для вас сделал.
– Слушаю, – Нат снова подобрался.
– Вы, вообще-то, догадываетесь, в чем может заключаться для других ценность вашей коллекции? Вижу, что нет. Кое-что мне пока тоже неясно. Но еще при нашей первой встрече я заметил, что вы весь... немного светитесь. Изнутри. Видимо, что-то сродни тому свечению, которое наблюдают у нас люди. Но с обратным знаком.
– Я думал, это в порядке вещей...
– Отнюдь. Что известно каждому, кто менее склонен к уединению, чем вы. В том числе – всяким темным личностям. А такие выгоду хорошо чуют. И из одной вредности наушничать нам не осмелились бы. Так что будьте уверены – препоручили вы Филиппу нечто весьма существенное. Насколько для самого Филиппа – вопрос, но доверие дворовый кот, по-моему, оценил. Может быть, потому и не побоялся потом вернуть вам подарок. Хотя понимал, что расплачиваться за поступок придется. Причем, скорее всего, в одиночку. Только... Вашей коллекции тоже ведь оказалось недостаточно...
– До сих пор не верится, что он на это решился, – задумчиво сказал Нат. – Он всегда был такой... озабоченный только своими делами. И вдруг... А вспыхнул я из-за того, что... Или это мне показалось? Но мальчик...
– Нет, не показалось. Коллекция. Сохраненные вами, подаренные – фактически завещанные – и так вовремя вернувшиеся к вам живые человеческие чувства. Они и вспыхнули. Кроме того, Филипп ведь как раз превратился в привидение... Н-да... Искренне рад, что ваш друг, кажется, не слишком огорчен приключившейся с ним метаморфозой.
– Да, я тоже, – Нат поднялся. – Тоже рад... Ладно, пожалуй, мне пора. Окликнул: – Филипп, ты где?
– А, сейчас... Иду... Я тебя даже заждался, – продолжил кот минуту спустя уже в кабинете. – Ночь, конечно, новогодняя, но поспать все равно надо... Хотя было очень интересно.
– А что именно, уважаемый Филипп? – полюбопытствовал император.
– Обсуждать разные серьезные вопросы. А еще госпожа... судья вязала, и я ей помогал.
– Клубок разматывал? – хмыкнул Нат.
Кот сделал ему «страшные глаза», но промолчал.
– Можно мне к вам еще как-нибудь зайти? – обратился Нат к тоже поднявшемуся из кресла императору. – Я чувствую – моя жизнь изменилась. Но пока не могу понять, что же стало другим. И... что мне теперь делать?
