Если бы не боль в ноге, он бы непременно решил, что просто-напросто вчера здорово перебрал. Симптомы были именно такие. Чейзу показалось даже, что его сейчас вырвет.
Он хлопал глазами, но так ничего и не видел. Заткнул пальцами уши, чтобы избавиться от дикого звона, — не помогло и это.
Но хуже всего было то, что Чейз вдруг почувствовал себя покинутым, брошенным, и ощущение это было словно нож в сердце. По какой-то непонятной ему причине, он сейчас ужасно боялся быть один. Так лежал он, пока наконец не выдержал и не завопил:
— Где же, черт подери, все? Куда все подевались?
Почему так жарко? Так горячо, точно в аду. «А-а-а, ну, конечно же, я в аду, — понял он. — Я умер и попал в ад».
Чейз схватился за голову и дико застонал, как вдруг послышался ласковый женский голос:
— Чейз, как вы? Что случилось?
Этот голос звучал как будто издалека, из какой-то длинной трубы.
Подняв дрожащую руку, Чейз коснулся тумана ее волос. Какие они мягкие! Точно шелковые! Ни у кого на свете не было таких мягких, шелковых волос!
Он моргал, стараясь различить черты незнакомки. Нет, эта женщина была удивительно ему знакома. Где-то видел он уже это хорошенькое личико, эти золотистые волосы… Он почувствовал вдруг непреодолимое желание прикоснуться к ней. И только тогда Чейз понял, где он.
Он не в аду — он в раю, и она ангел. Его ангел.
Он улыбнулся своему ангелу, а она улыбнулась в ответ:
— Вы помните, кто я? Я — Сьюзен.
Ему было все равно, как ее зовут. Сквозь туман смотрел он, как вздымается и опускается ее прекрасная грудь, и устыдился того, что смотрит таким бесстыдным взглядом на ангела. Но тело его не слушалось разума, а плоть уже твердела от желания. Он протянул руку, прикоснулся к ее груди — столь мягкой и столь невообразимо притягательной.
Она глядела на него огромными изумрудными глазами и не отшатнулась. Тогда он протянул к ней обе руки и прижал ее к себе. И — о! — она тоже прижалась к нему, отвечая на его ласки.
О, Господи!
Столько раз Чейз боролся со смертью. Столько раз. Почему, черт подери, все так боятся умирать?
«О, Боже, спасибо тебе, что настал мой черед, — подумал Чейз. — Я так рад этому».
Никогда в жизни Сьюзен еще не испытывала ничего подобного. Она боялась пошевелиться: вдруг все это закончится? Она закрыла глаза, наслаждаясь прикосновениями Чейза.
Когда она открыла глаза, то обнаружила, что тело Чейза тоже отвечает ей. Ее рука, сжимавшая пропитанную соком кактуса тряпочку, лежала так близко от самой интимной части его тела… выдававшейся из-под одеяла.
