— А как с нашей поездкой на выходные? Тебе удастся вырваться?
— Вместе с Оливером и Петой? Нет, прости, у меня не получится. Папа еще не вернется.
— В таком случае и я не поеду. Одному мне будет скучно. Оли — нормальный парень, но Пета утомительна. Скажу, что тоже работа заела.
— Но мы же не можем оба отказаться!
— Я просто скажу, что не поеду без тебя, и они поймут; они же приглашают только пары.
— Это верно.
— А зачем все-таки поехал твой отец?
— Хочет больше узнать о тамошних компаниях, с которыми ведет дела, а это имеет смысл только на их поле, где можно своими глазами увидеть, чем они занимаются, а не довольствоваться той информацией, которую они сочтут нужным предоставить.
— И опять же — поездка не за свой счет, — пошутил Джеймс, но она не улыбнулась, а обиделась.
— Папа едет туда работать, встречаться с людьми, искать новых клиентов — он не путешествует за счет компании. Хотя если бы захотел, то мог бы. В конце концов, это его компания.
Да, она чем-то раздражена, но чем? — подумал Джеймс. Официант принес охлажденное вино.
Проблема Фионы выяснилась полчаса спустя, когда они ели камбалу и почти допили вино. Фиона вдруг спросила:
— Где ты был в четверг вечером?
— В четверг вечером? — озадаченно переспросил Джеймс.
— Отец хотел поговорить с тобой и звонил домой, но тебя не было — вообще никого не было. Он звонил до одиннадцати.
К своей досаде, Джеймс почувствовал, что краснеет, он уставился в тарелку с рыбой, делая вид, что отыскивает несуществующую косточку в нежных белых ломтиках.
Притворяясь небрежным, он сказал:
— Я ужинал в городе, потому что отпустил слуг на вечер.
— Тебя не было в ресторане, который мы заказывали, — отец звонил, и ему сказали, что ты отменил заказ.
— Но я…
Она вклинилась в паузу:
— И в клуб он тоже звонил.
Тут Джеймс поднял глаза, краснея уже от гнева.
— Что происходит? Это допрос? В следующий раз ты сообщишь, что за мной следил частный детектив?
Фиона невозмутимо изучала его лицо, вероятно толкуя румянец как признание вины.
— Не надо меня оскорблять. Просто мне интересно и хочется узнать, где ты был тем вечером.
— Я возобновил одно очень старое знакомство.
Она подождала, подняв бровь, но Джеймс не готов был рассказывать о матери. Вместо ответа он набил рот рыбой.
— Старая страсть?
Так она решила, что он провел ночь с женщиной!
Как она смеет устраивать такое на публике? — возмутился про себя Джеймс, скрежеща зубами. Она не имеет права. Она ему не жена. Пока. Да и будет ли когда-нибудь, не известно. Та ли это женщина, которая ему нужна?
