— Вы правы, это ужасно, когда невинные члены семьи страдают из-за выходок одного человека. Возможно, вам надо было раньше думать о вашем ребенке, когда вы...
— Выходок? — Скептический тон его голоса прервал ее праведное негодование. — Ах, да! Грехи родителей падут на головы их детей... Так ведь?
Сколько бы людей не предпочитало пресмыкаться перед Квентином Клаффом, это их дело. Сама же Каролайн не отступится от своих слов:
— А что, разве не так? Мне кажется, кому-кому, но не вам жаловаться на назойливых журналистов, ведь вы сами искали славы.
Глаза Клаффа сузились.
— Возможно, вы правы. Но только представьте, — предложил он вкрадчивым голосом, — я с утра решил прогуляться по парку, присел на скамейку поболтать с приятной женщиной и ее двумя детьми. На следующий день просыпаюсь утром и узнаю из газет, что у меня два внебрачных сына, а вас и ваших друзей назойливые журналисты осаждают у дверей дома, пытаясь выведать подробности вашей интрижки с пресловутым Канадским Казановой.
— Вы преувеличиваете, — возмутилась Керри. - Я сама работаю в «Нью-Вумен Стайл». Насколько мне известно, журналисты никогда не дают непроверенную информацию, а если что-то пикантное и просачивается, то это, как правило, сами знаменитости пускают слухи, чтобы подогреть интерес к своей персоне.
— Вы действительно так наивны и даже не видите, что творится у вас под носом?!
— Я не наивная, — воспротивилась Керри.
— Не кипятитесь, это комплимент. Такая вера в порядочность других людей — действительно редкое качество.
Каролайн все еще пыталась представить то, о чем он с такой горечью только что говорил. Как, должно быть, ужасно, когда даже из того, что ты съел сегодня на завтрак, и то раздуют сенсацию.
Она покачала головой.
— Как вы умудряетесь так жить? На вашем месте мне бы захотелось спрятаться за высокой стеной, охраняемой ротой охранников.
— Некоторые знаменитости так и делают, — согласился он.
— Но не вы?
— Ну почему же, я тоже забочусь о неприкосновенности своей личной жизни, — пожал он плечами. — Однако нелестное мнение незнакомых людей о моей персоне не является причиной моей бессонницы. Я живу по принципу: жизнь и так слишком коротка.
— Завидую вам.
Квин взглянул на нее, ожидая увидеть сарказм на ее лице, но нашел там только выражение задумчивой тоски.
— А вам разве не безразлично то, что думают о вас окружающие?
— Это никому не безразлично... - начала Керри, но тут же с усмешкой поправила себя: — Кроме вас, пожалуй.
