— Меня зовут Леонора Регина Мерседес Альварес. Торрес — фамилия моего покойного мужа, — проинформировала молодую женщину пожилая сеньора.
Впрочем, это было излишним, поскольку Маргарет уже знала, что в отличие от многих других стран в Испании замужняя женщина сохраняет свою фамилию, а не берет фамилию мужа.
Неудивительно, что бедняга скончался, довольно непочтительно подумала она. Наверное, сразу после свадьбы…
Ее одолевало навязчивое желание немедленно сбежать, с каждой минутой все усиливающееся.
— Очень приятно, — тупо повторила страдалица, тщетно изыскивая тему для дальнейшего разговора и с трудом удерживаясь, чтобы не поерзать на жестком сиденье. Стул под ней, казалось, медленно накалялся.
— Сеньора Леонора, а ваш сын, он… Что с ним? Он поправится?
— Почему ты не поинтересовалась у лечащего врача? — бесстрастно спросила непоколебимая дама.
— Ну, я не знаю… Я сразу сюда побежала.
— У Микаэля сломаны четыре ребра и сильное сотрясение мозга. Опасности для жизни нет, хотя состояние тяжелое. Он поправится, — последовал монотонный ответ. — Ты будешь дежурить с восьми до двенадцати вечера.
— Я буду что?
— Дежурить около своего будущего мужа. В остальное время с ним сижу я и мои дочери.
«Чудесно, и что мне тут предполагается делать?» — хотела было спросить ошеломленная англичанка, однако вовремя осеклась.
— Но, разве тут нет сиделок и медсестер? Я вообще-то работаю… — нерешительно начала Маргарет.
— Разве ты собираешься оставить Микаэля на попечение незнакомых ему людей? — немедленно возмутилась несгибаемая сеньора Леонора. — И с такими взглядами ты еще хочешь войти в нашу семью? Даже не надейся!
— Я и не думала входить в вашу семью! — немедленно вскипела Маргарет, сразу позабыв, что находится в больничной палате. — Я с вами даже незнакома! Просто пришла проведать Микаэля. Не знаю, что вы тут себе вообразили, но должна вам сказать, что…
Пожилая дама сверкнула глазами и, видимо, собралась как следует отчитать строптивицу, но тут с кровати донесся слабый и ужасно недовольный голос:
— Мама, я тебя умоляю… Ты опять за свое? Прекрати, пожалуйста.
Сеньора Леонора немедленно утихла, как будто бы ее выключили посредством секретной кнопки.
Маргарет обрадованно повернулась к кровати. Микаэль, бледный и несчастный, все-таки открыл глаза и теперь, недовольно морщась, пытался приподнять голову.
— Кружится все, черт… Здравствуй, Маргарет. Или это не ты, а болезненная галлюцинация?
— Это я, — кротко заверила его гостья.
