Маргарет нерешительно остановилась в дверях. Незнакомка посмотрела на нее довольно сдержанно, но сделала приглашающий жест. В другой руке она сжимала длиннющие агатовые четки и медленно их перебирала.
Постепенно преисполняясь ужаса перед гробовым молчанием, оживляемым лишь тихим попискиванием кардиомонитора, молодая женщина тихонько подошла к кровати и села у изголовья. В неверном свете приборов неподвижное лицо Микаэля казалось зеленоватым, неестественно спокойным. Всю жизнеутверждающую смуглость смыла с него больничная атмосфера. Или это просто так кажется из-за того, что закрыты окна?
Только волосы остались прежние. Темные, волнистые, они разметались по ослепительно-белой подушке, не желая мириться с унынием и вялой стерильностью палаты. Маргарет опустилась на краешек жесткого стула для посетителей и судорожно перевела дыхание.
Надо сказать, что она совершенно не представляла, что теперь полагается делать. Да к тому же до слез жалела своего красавца испанца, который почему-то не собирался незамедлительно открыть глаза и произнести что-нибудь язвительное, в своем неповторимом духе.
Дама в черном, не говоря ни слова, сверлила ее спину пронзительным взглядом черных глаз. Маргарет чувствовала строгий оценивающий взор лопатками, не было нужды даже оборачиваться.
Мать, обреченно подумала молодая женщина, чувствуя себя все неуютнее. Ну и чего она от меня ждет? Сдержанных рыданий? Обморока по всем канонам театрального искусства? Чтобы я наконец представилась? Что мне делать-то?
— Ты будешь Маргарет, — скорее утверждая, чем спрашивая, прошелестел голос за спиной.
Она все-таки обернулась и с неохотой встретилась взглядом с яркими темными глазами, испытующе всматривающимися в ее лицо.
— Да, меня зовут Маргарет. Очень приятно…
— Ты невеста моего сына, которую он даже не удосужился с нами познакомить, — продолжала дама, безостановочно перебирая четки.
— Но я вовсе не…
— Микаэль сказал, что нашел себе невесту, которую зовут Маргарет. Это ты? — перебила ее собеседница. Хотя она больше походила не на собеседницу, а на инквизитора на допросе, если уж правду сказать.
Несчастная англичанка, которую в последнее время постоянно загоняли в угол престарелые дамы повышенной активности, внутренне содрогнулась.
И что я тут делаю? — пронеслось в ее голове. А, да, пришла навестить своего хорошего приятеля Микаэля. Даже любовника. Но уж никак не жениха. Об этом разговора не было. Ладно, наверное, его мать придерживается строгих правил или что-то вроде этого.
