Положив мобильник в изголовье кровати, я с наслаждением уткнулся лицом в подушку. Голова трещала, а лень, кажется, одерживала уверенную победу над силой воли. Но из незашторенного окна лился яркий утренний свет, а сосед снизу в очередной раз решил побаловать окружающих самым низкопробным русским шансоном. Утробный рев из дешевых динамиков музыкального центра напрочь отбил у меня желание спать.
Ощутив всю силу модернового искусства, встал и неохотно поплелся в ванную комнату.
Горячий душ и чашка крепкого кофе меня немного взбодрили. Быстренько одевшись, прихватив портфель и карточку жителя Н, я вышел из квартиры.
* * *
В воздухе стоял отчетливый запах гари.
Вонь была настолько сильной и едкой, что глаза начали слезиться. Пришлось уткнуться носом в высокий воротник куртки и обойти полыхавший мусорный бак с другой стороны. Крюк, конечно, пришлось заложить изрядный, но лучше немного пройтись, чем заявиться к своему нанимателю, смердя горелой помойкой.
Я быстрым шагом шел вдоль невысокого заборчика, что ограждал обитателей детского сада «Малыш» от нашего неприветливого, сердитого мира. Днем здесь всегда шумно, воздух гудит от веселых детских голосов. А вот вечером, когда на город опускаются сумерки, это место выглядит мрачным, словно заброшенным. Тихо здесь, неуютно как-то… лишь где-то невдалеке раздается дружный мат ценителей паленого алкоголя.
Отсчитав четвертый подъезд, взбежал по обкрошившимся ступенькам на крыльцо и нырнул в коридор. В нос моментально шибанул мощный, кисло-мерзкий запах дурного человеческого воспитания. Вдобавок ко всему, на лестничной клетке было темно — одна-единственная лампочка, под грязным стеклянным колпаком, нормального света не давала, так что приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не вляпаться в неприятный подарочек.
Мне нужно было подняться на третий этаж. Не высоко, но привычная человеческая лень победила, и я решил проехаться на лифте.
Слушая, как грохочет противовес, невольно представил себе огромный бетонно-арматурный блок, что опускался вниз, поднимая кабинку на нужный мне этаж. Наверняка механизм не меняли еще со времен Союза, да и вряд ли в ближайшее время сделают это.
Скрипя несмазанными пружинами, двери лифта неохотно расползлись в стороны.
Эта площадка была не в пример чище той, на первом этаже. Здесь даже рядок мощных, стоваттных лампочек был укрыт надежным пластиковым колпаком.
Подойдя к нужной двери, я снял перчатку и нажал на кнопку звонка — на той стороне двери зачирикали электронные китайские птички.
