— Так ты делом займись — вот и будет тебе жизнь.
— Да каким делом? На ушах стоять, что ли?
— Не надо на ушах. Это Вадик пусть стоит на ушах, он йогнутый. Но ты же ученый, Федя! Ты же физик! Найди себе научную проблему! Займись, наконец, какой-нибудь, ну я не знаю, сверхпроводимостью. Или, там, общей теорией поля.
А ты вместо этого болтаешься тут, как не скажу что. В чей кабинет ни пойдешь, заранее знаешь — там обязательно сидит Федька и несет ахинею.
— Но-но, полегче!..
— Ты должен раскрывать тайны бытия! Ты физик!
— Когда я раскрою некоторые тайны бытия, то вам мало не покажется. Это не в ваших интересах, чтобы я раскрывал тайны бытия.
— Скажи еще, что я у тебя в геенне гореть буду.
— Нет, Рауль Абрамыч, вы в нашей геенне гореть не будете!
— По разным раскидают, да?
— Именно.
— Доволен теперь? Утвердился за мой счет?
— Не напрашивайтесь в другой раз. Это вам не пулеметы строгать.
— О-о-о-о-о! — застонал Рауль Абрамович и взялся обеими руками за голову.
— Хватит! — Федька стукнул по столу пустым стаканом и поднялся. — Пойду раскрывать тайны бытия. А вы тут деградируйте дальше.
У дверей он обернулся и добавил:
— Только не жалуйтесь потом.
Когда его шаги по коридору затихли, профессор Лишайников раскачивался в кресле взад-вперед, стиснув руки в замок и глядя перед собой в одну точку.
— Рауль Абрамыч, вы чай-то пейте, — сказал я ему. — Совсем остынет…
Он горестно покивал. Медленно поднял на меня взгляд.
— Вадичек! Ну скажи на милость: за что России вот это? За что России Федька Репейников?
— Читайте Бердяева, — сказал я. — Там все написано.
— Я читал. Но почему это только в России? Почему в Японии нет?
— Это ваше большое заблуждение, что в Японии нет.
— А где оно? Где в Японии такие Федьки? Я не вижу.
— Их тут навалом. Могу показать, если хотите.
— Нет, не надо! — профессор замахал руками. — Не надо! Ты пойми, Вадичек: японцы построили мне золотую клетку. Раньше у меня была клетка железная, а теперь у меня клетка золотая. И я не желаю слышать про них ничего плохого! Пусть живут, как им нравится.
— Конечно, — согласился я. — Наше дело сторона.
Рауль Абрамович опять мелко покивал, поболтал ложкой в стакане, помолчал. Потом досадливо крякнул и взволнованно заговорил:
— Но он все-таки прав, зараза! Мы все тут деградируем, с этим не поспоришь. С кем тут общаться? Совершенно не с кем. Золотая клетка… Вот я и общаюсь с Федькой. Водку с ним пью… Стал бы я в Ленинграде пить с Федькой водку?.. Тебе вот хорошо, ты язык выучил, можешь с японцами пить…
