Он усмехнулся. — Рядом с ним людям комфортнее.
— Говоря о себе в третьем лице, как сейчас — все же ты выглядишь весьма жутковато.
Он шире усмехнулся, растягивая слова в манере Тэда, — Теперь маленькая леди ты знаешь, что Тэд не реален. Это всего лишь имя, которое я использую.
— Это твоя официальная личина. Мне кажется, что это твое имя от рождения.
Его ухмылка начала немного ослабевать, и мне не нужно было видеть его глаза, чтобы знать, что они становились холодными и пустыми. — Если у тебя есть какой-то вопрос — задавай его.
— Я уже спрашивала и ты не ответил.
— Это было тогда, сейчас — другое дело. — Его голос стал абсолютно спокойным, совсем как у Эдуарда.
Я попыталась прочесть, что у него было написано на лице. — Ладно, Тед, или Теодор Форрестер — это имя, данное тебе при рождении?
Он передвинул шляпу так, что я могла видеть его глаза, — Да.
Я просто моргала, глядя на него. — Что, все вот так просто? Ты, в конце концов, ответил мне «да?»
Он пожал плечами, слегка ухмыляясь.
— Это потому что я плакала, правда ведь?
— Может быть.
И вот так, я, наконец, получила подтверждение тому факту, что Эдуард был урожденным Теодором Форрестером. В какой-то степени Тэд был, даже более реальным, в то время, как Эдуард, был скрытной личностью.
— Спасибо, — сказала я.
— За то, что, наконец, ответил на твой вопрос?
Я кивнула и улыбнулась. — И за то, что переживаешь из-за моих слез.
— Так чего хотел Рэборн?
Я рассказала ему, добавив под конец: — Я знаю, что это была идиотская причина реветь. Ты думал, что я уже давно свыклась с тем, что меня постоянно называют монстром.
— Прошел всего месяц с тех пор, как ты была вынуждена совершить самое тяжелое для тебя — убить кого-то важного из своей жизни, Анита. Сделай перерыв.
Эдуарда не было со мной на том убийстве, так как это была нелегальная охота на монстра. На Хэвена, нашего местного Рекса, короля львов, который слетел с катушек и стрелял в Натаниэля, моего возлюбленного и сожителя — верлеопарда моего зова, и одного из возлюбленных всей моей жизни. Хэвен собирался его убить, но Ноэль — один из самых слабых наших верльвов — бросился между Натаниэлем и пулей. Он пожертвовал своей жизнью ради Натаниэля, а я ведь совсем еще не знала Ноэля. Хэвен завидовал и хотел навредить мне как можно сильнее. Он решил убить Натаниэля, так как для меня это было бы больнее всего, и я никак не хотела затрагивать этой темы. Я и так достаточно страдала, потому что Хэвен был одним их моих любовников. Никогда прежде, мне не приходилось убивать кого-то, о ком я заботилась. Это заставляло меня дерьмово себя чувствовать. И на самом деле выматывало.
