— Да, — уточнил Форбс. — На ней был костюм, как будто мужской. Мода, что ли, такая. А по мне, так черт-те что.
— Значит, убийца или убийцы даже не пытались скрыть личность жертвы. А деньги в бумажнике были?
— Да, фунты и доллары… Но, что касается мотива, тут явно не кража.
— Скорее похоже на расправу! Только зачем учинять расправу со специалисткой по религиям? На первый взгляд здесь что-то не то. Дуглас, можете передать майору Тернеру, я готов взяться за это дело вместе с вами.
— Ах, спасибо, сэр Малькольм! Большое спасибо!
Старший инспектор был так счастлив, что одним махом опустошил полную чашку чая.
— А пока, Дуглас, давайте-ка пройдем ко мне в кабинет и заглянем в справочник «Кто есть кто». Если эта Ховард, как вы говорите, личность известная, мы непременно о ней что-нибудь узнаем.
Они вдвоем тут же прошли в комнату, где Айвори обычно работал, когда жил в имении. Там сэр Малькольм взял пухлый том в кожаном переплете, которым частенько пользовался и потому всегда держал под рукой, на полке рядом с письменным столом.
— Ховард… А имя?
Старший инспектор глянул в блокнот.
— Катерина Ховард, сэр.
Благородный сыщик невольно вскрикнул от удивления:
— Катерина Ховард?! Бог ты мой, очень даже занятно!
— Что же тут такого занятного? — полюбопытствовал Форбс.
— О, даже забавно! — признался Айвори. — Вспомните-ка уроки истории в школе, дорогой Дуглас! Одна такая Катерина Ховард была пятой женой короля Генриха Восьмого[9] — по его велению ее казнили в Тауэре!
— И то правда! Что-то такое припоминаю. Уж не ей ли отрубили голову? А король-то был далеко не сказочный принц, а? У меня аж мурашки по спине!
Сэр Малькольм нашел нужную страницу и начал зачитывать:
— «Катерина Ховард, доктор истории религий, профессор Лондонского королевского университета (специализация — митраизм[10]). Труды: „Тайны Митры“, „Митра индийский и Митра иранский“, „Культ быка“ (Главная премия по исторической литературе, 1951). Награды: Крест святого Георгия».
— А это еще что за культ такой — быка? — удивился старший инспектор.
— Митраизм, — объяснил Айвори, — заметно соперничал с христианством первые пять веков нашей эры. И основан он был, в частности, на культе быка, символе могущества Солнца. Бычьей кровью окропляли приверженцев, дабы они могли очиститься от скверны и искупить свои грехи.
— Это же отвратительно! — воскликнул Форбс. — И как только англичанку могли интересовать эдакие страсти?
— О, в Испании, знаете ли, до сих пор быков приносят в жертву на корридах, и славным испанцам это доставляет огромное удовольствие!
