— Конец?.. Что-то ему не видно конца! — воскликнул его штатский друг.
— Старое платье — как старый друг, Бинни, и я не хочу лишаться ни того, ни другого. Долго вы тут сидели с моим сыном? Хороший мальчуган, да? Ручаюсь, вы решили отписать ему кругленькую сумму в своем завещании, старина.
— Видите, Ньюком, что значит иметь настоящего друга! Я тут сижу жду — ну, не совсем сижу, но жду вас, потому как знаю, вам захочется поговорить об этом шалопае — вашем сыне. А если б я пошел спать, вам пришлось бы подниматься в номер двадцать шестой и вырывать меня из сладких объятий первого сна. Однако сознайтесь чистосердечно — успели вы, пока находились в салоне своей невестки, влюбиться в какую-нибудь юную красотку? Наверно, уже выбрали мачеху своему постреленку?
— Хороший мальчуган, правда, Джеймс?.. — отозвался полковник, усаживаясь за стол и закуривая сигару. Его честное лицо так и сияло — то ли от радости, то ли озаряемое свечой, от которой он прикуривал.
— Я тут изучал особенности ума и сердца вашего сына, сэр, допросил его с пристрастием, как, бывало, допрашивал в суде какого-нибудь мошенника. И я оценил его свойства следующим образом. Жажда похвалы — шестнадцать баллов. Доброжелательность — четырнадцать. Задиристость — четырнадцать. Приспособляемость — двойка! Влюбчивость — пока, разумеется, в зачатке, но обещает быть очень высокой. Воображение и сообразительность развиты в сильной степени, зато расчетливости почти никакой. Он может стать поэтом или художником; можете пустить его по своей части, для этого годились люди и похуже, а вот купец из него выйдет плохой, юрист — нерадивый, математик никудышный. У него есть ум и совесть, поэтому не вздумайте отдавать его в священники.
— Вы не упустите случая посмеяться над духовенством, Бинни, — строго заметил полковник.
— Да ведь если бы не назначение в Индию, быть бы мне светочем веры и столпом церкви. Разил бы я нечистого словом божьим и распевал псалмы. Ах, сэр, сколько потеряла шотландская церковь в лице Джеймса Бинни! — воскликнул маленький чиновник, скроив уморительную гримасу. — Но не о том речь. Я глубоко убежден, полковник, что этот постреленок доставит вам уйму огорчений, вернее сказать, доставил бы, когда бы вы не были так восхищены им и не считали: что он ни сделает — все правильно! Он растранжирит ваши денежки, не захочет трудиться и будет попадать в истории из-за женщин. Он почти так же прост душой, как его отец, и значит, каждый мошенник его обманет. И еще сдается мне, он унаследовал вашу неискоренимую привычку говорить правду, а это, полковник, будет ему помехой в свете, хотя, с другой стороны, не даст окончательно сбиться с пути. Словом, опасений он внушает немало, однако не безнадежен, и кое-что свидетельствует в его пользу.
