Джейсон вздохнул и прислонился ко мне, ткнулся лицом мне в шею. Вдохнул аромат моей кожи, как набирают последний глоток воздуха перед тем, как нырнуть в глубину.
Айрис пошла вперед, на ходу ответив:
— Веди себя прилично, Фрэнк.
Кажется, Бобби удалась в отца.
Час от часу не легче.
Фрэнк Шуйлер занимал почти всю кровать, так что ноги почти свешивались с краю — похоже, ничего по его размеру подобрать не удалось. Даже в лежачем положении было видно, что он намного выше шести футов. Но рак от него и оставил почти один только рост. Резкие черты лица, те же, что и у Роберты, стали еще резче, как у скелета, обтянутого кожей. Глаза — глубоко запавшие карие гроты. Но на голове густые черные волосы, на лице усы такие же темные. Либо он отказался от химии, либо рак определили так поздно, что лечить уже было нецелесообразно.
Трубки, подсоединенные к рукам и к носу. Тяжелый запах смерти, но не сильнее, чем в коридоре. То, что его убивало, не смогло отобрать у него достоинства. Хотя бы на данный момент.
— Джейсон приехал тебя навестить, и привез с собой свою девушку, правда, хорошо? — попыталась заговорить Айрис жизнерадостно, но получилось натянуто.
— Привет, па, — произнес Джейсон без интонаций.
— Зачем приехал? — спросил его отец.
Джейсон сильнее сжал мне руку.
— Меня попросила мама.
Голос его был так же тщательно бесстрастен.
— Можно не держать эту девушку так крепко, — сказал человек в кровати голосом таким низким, что ушам почти больно было. — И не притворяться тоже можно.
Голос был куда менее враждебен, чем взгляд. Может быть, взглядом он не умел управлять.
Джейсон отпустил мою руку, обнял меня за талию — рука на бедре ниже пистолета. Я водила рукой по его боку под пиджаком, стараясь успокоить, насколько можно.
— Я буду держать Аниту так, как мне захочется.
— Роберта правду сказала: тискай девушку на публике как хочешь, важно, что ты с ней будешь делать наедине.
— И что же я буду с ней делать наедине, чего не делаю при людях… папа? — спросил Джейсон тихим голосом.
— Тебе мать велела привезти девушку, чтобы я умер счастливый, думая, что мой сын не… — он замолчал, будто колеблясь при выборе слова.
— Не кто? — спросил Джейсон, все так же не повышая голоса, но с оттенком злости.
— Не гомик, — ответил Фрэнк.
— Гомик, — повторила я, стараясь не заржать. Бывают моменты, когда от напряжения вдруг пробивает на хохот. Фрэнк посмотрел на меня так, будто я только что здесь появилась. — Извините.
