Мы вернулись в башню. Исследовать первый и третий ярусы я уже не пошел — отсутствовало всякое желание. Я был раздавлен грузом сомнений, что продолжал наваливаться на меня с каждым новым ответом прорицательницы. Ответы не вносили ясность, наоборот, они только усиливали сумбур мыслей.
— Ты присядь, — заботливо проговорила Кассандра, тронув меня за плечо. Настроение мое было подавленным, и девушка, естественно, обратила на это внимание. — Сейчас спокойно во всем разберемся. Я не забыла твою просьбу: ты хотел разобраться со своим прошлым. Ты ведь сказал, что только за этим меня и искал.
— Да, только за этим, — подтвердил я.
— Вот видишь, — очаровательно улыбнулась прорицательница. — Получается, теперь я косвенно виновна в том, что ты угодил в лапы проклятых вымогателей.
— Я сам виноват, — возразил я, после чего опустил взгляд и добавил: — Но если бы даже знал, что меня ждет, все равно бы пришел. Ты одна, кто может мне помочь.
— Надеюсь, что помогу…
Я обогнул безразмерный стол и по старой бандитской привычке уселся так, чтобы видеть входную дверь. Прорицательница задержалась, чтобы поднять и поставить на место валявшийся на полу стул Анны, произнесла «вот теперь порядок», а затем подошла ко мне и села рядом. Лицо Кассандры выражало искреннюю заинтересованность. Девушка смотрела на меня, как честный следователь, который ставил перед собой цель докопаться до истины, а не любой ценой упрятать подозреваемого за решетку. Я готов был всячески способствовать Кассандре в ее расследовании и рассказать ей все, о чем она попросит. Хотя с другой стороны, если дар у прорицательницы не мнимый, попросить она могла о многом. Вероятно, даже поведать ей о моих снах, распространяться о которых я все же не хотел. Однако коснись наша беседа этой интимной темы, вряд ли я ушел бы от ответа. А вы отказались бы откровенничать с прекрасной дознавательницей, которая смотрит ясными бездонными глазами прямо вам в душу?
— Две тысячи восьмой год… — задумчиво повторила Кассандра дату, которая обязана была красоваться на моем могильном камне. — Меня тогда и на свете не было… А ты случайно ничего не перепутал?
— В две тысячи восьмом я отпраздновал свое тридцатилетие, — уточнил я. — Мы неплохо оттянулись по этому поводу в Амстердаме. Именно там я и познакомился с Ллойдом Брауном, заманившим меня затем в свой проклятый Лондон. Ты даже не представляешь, как отвратительно умирать в Лондоне. В тридцать лет. В шаге от намеченной цели…
