— Вам известно его имя?
— Он принадлежал моему отцу. И его местонахождение не было известно на протяжении почти десяти лет. А потом я увидел его на вас на том балу.
Ребекка медленно опустилась на кровать.
— Вашему отцу?
Она не могла сообразить, какая связь существовала между картиной, художником Роджером Истфилдом и последним графом Паркхерстом.
Джулиан кивнул.
— Это был подарок моему отцу от индийского магараджи, посетившего Лондон. Отец служил его постоянным сопровождающим, официальным представителем короля.
— Когда я надела его на бал, то считала, что это поддельная безделушка… фальшивое украшение, — неловко промолвила она.
— Отец считал честью его принять, но когда магараджа умер, его наследники попытались доказать, что отец хитро выманил у старика фамильное сокровище.
Ребекка изумленно затаила дыхание. Джулиан стоял, уставившись на огонь, его брови были сдвинуты, серые глаза, казалось, видели прошлое. Она почувствовала его боль… старую внутреннюю муку, которую он таил ото всех. Теперь эта боль вышла на поверхность, но он продолжал с ней бороться. Джулиан был гордым человеком, и она могла себе представить, что его отец был таким же.
— Это, наверное, было ужасно для графа, — мягко произнесла она. — Что же случилось?
— Отец не согласился с их претензиями и сохранил драгоценность. Светское общество одинаково во все времена: сплетни длились недолго и вскоре забылись, особенно потому, что дело касалось индийцев, — саркастически пояснил он. — Но мой отец чувствовал себя униженным.
— Разумеется, — прошептала она.
— А потом, как раз накануне моего восемнадцатилетия, «Скандальная леди» была украдена. А затем мой отец умер.
Ребекка даже не пыталась скрыть свои сочувствие и симпатию, но граф на нее не смотрел. Она понимала, как ей повезло, что ее родители живы.
— Я унаследовал деньги с материнской стороны семьи, — продолжал Джулиан, — достаточно, чтобы сохранить наше имущество и начать все снова.
Ей хотелось спросить, что же произошло с их состоянием, но почувствовала, что сейчас не время этим интересоваться. Он говорил невозмутимым тоном, словно пересказывал историю, прочитанную в книжке, а не мучительные события, случившиеся с ним и его семьей.
Глаза его сузились… он вглядывался в прошлое…
— Но слухи о «Скандальной леди» не утихали. Люди говорили, что она вовсе не украдена, что либо я, либо мой отец продали ее и полученные деньги потратили на восстановление нашего благополучия.
— Как я понимаю, будучи человеком молодым, вы с горечью восприняли, что люди не ценят ваши тяжкие усилия по возрождению вашего состояния.
