— И вы знаете, Юрий, а Распутин… Я замахал руками:
— Да кончай ты меня на «вы», я для тебя просто Юра, идет?
— Идет, идет, так вот, о чем это я?..
— 0 Распутине.
— Да, да, о нем. Это необычный человек, такой чуткий, представляете, он многим своим детдомовцам дома построил, машины купил. Я сам попал в очень трудное положение. У сестры две сложные операции, накануне муж бросил, двое детей. Мать продала все, что могла… Словом, я попросил у Распутина в долг. Я понимаю, неудобно получилось, но не было выхода. Я у многих в редакции просил, ни у кого не было денег. А лекарства ужасно дорогие…
Вот, вот, мой милый, так ведь это то, что мне нужно, я не зря перехватил тридцатник, чтобы тебя, зелень, пригласить в домжур, напоить дешевым вином и побеседовать по душам, впрочем, не ты мне нужен, не ты…
— Послушай, а сколько ты у него стрельнул?
— Три тысячи на год. Долги, лекарства, сестру надо в санаторий…
— Все понятно. В самом деле, человек оказался душевным. В этом нет ничего плохого.
Мы вышли из домжура, я пожал ему руку, а назавтра утром я уже сидел. перед главным.
— Плохо, очень плохо, — говорю, — получилось, Станислав Геннадьевич.
— А что случилось? — спрашивает главный.
— Да с этой публикацией о «Супере», промахнулись мы как никогда.
Он удивился:
— А почему промахнулись? Ребята поют неплохо, во всяком случае пацанве нравится. Моя дочь без ума, письмами нас заваливают. Да и материал получился неплохой.
— Все это хорошо, но вы не знаете, что это за человек Распутин.
— А что он за человек? — главный внимательно на меня посмотрел.
— Ужасный. Везде, где ни повернется — какие-то грязные дела. Деньги сует направо и налево и, что удивительно, многих покупает…
— У тебя есть данные?
— И немало. Но я не буду о фактах; так сказать, посторонних. Он и нашему славному учетчику Вите сунул три тысячи за публикацию.
Главный вскочил из-за стола.
— Не может быть, — сказал он, — такой славный малый, начинает писать. Да и вообще, откуда у тебя сведения?
— Он сам признался, сказал, что Распутин дал в долг на год. После публикации, как вы сами понимаете. Да в какой долг? Может, парень и не понимает, что случилось. Он его затянул в свои сети, а вместе с ним и газету…
— Черт знает что! — возмутился главный. — Давай-ка его ко мне и срочно!
— Подождите Станислав Геннадьевич, ради бога. Не надо спешить. Тут вины парня никакой. У него ни опыта, ничего. И ситуация у него сложная. Сестра при смерти, одна, с двумя детьми, несколько операций. Деньги и в самом деле, может быть, понадобились. Дело, повторяю, не в нем. Распутин его купил, а парнишка, надеюсь, хотя может быть все и по-иному, об этом и не подозревает…
