— Жирный, значит, кабанчик оказался, — довольно кивнул он головой. — До чего тебя, Давыдов, бизнес все-таки не испортил. Как это тебе удалось сохранить практически девственную чистоту и веру в студенческую дружбу. Мог бы уж и привыкнуть…
— Я так и думал, что фактов у тебя нет…
— Фактов, фактов… Бумажки тебе нужны, что ли? С собой не ношу. Да и не готовился я к этому разговору, сам понимаешь. Но ты мозгами пораскинь, Давыдов, может, и без документов сообразишь. Начнём с последствий. Курочкин был единственным из вас, кто смог еще раз поступить в университет. И не на какой-то радиофизический, а на юридический. Это после всего-то… Идем дальше: два года в армии. Это для вас были потерянные годы, но не для Курочкина. Он делал карьеру, понимаешь? Уже тогда делал. Шаг первый: сдал группу аполитически настроенных студентов, численно моделировавших сценарий раздела Союза; шаг второй: армия; шаг третий: юрфак. И постоянно в контакте с Комитетом, постоянно. Ну, и дальше… Правда, это тебя лично уже не касалось. Кстати, Давыдов, ты в «Цивилизацию» играешь?
— Нет, не интересно.
— В молодости, значит, наигрался. Я к тому, спросил, что ваша игра поувлекательнее была. Я на компьютере трехсотпроцентные цивилизации строю. Веришь? Затягивает, конечно, но не так. Потому что у вас живые люди играли. Психология, борьба интеллектов…
— А что ж вы тогда нас отпустили, если мы что-то там численно моделировали.
— Ветер переменился…
— Я думал, о погоде мы уже поговорили.
— Я не о погоде. Первые две-три недели мы над вами работали по общей схеме, а потом пришла команда: притормозить. Мы притормозили. Неделя прошла, вторая, третья, месяц, ну сколько можно? Потом опять команда: отпустить сопляков. Мы отпустили.
— Выходит, Курочкин зря старался?
— Причём тут он? Он свое четко отработал. К нему вопросов не было. Просто ситуация поменялась. Повезло вам, одним словом.
Мы дошли до Исторического музея. Дождь прибавил. Синевусовский терьер отметился на поганском капище, откопанном археологом Викентием Хвойкой, и сел вычесываться. Брызги с его загривка разлетелись широким веером.
— Нам лучше отойти, — взял меня за локоть Синевусов. — Сейчас он будет отряхиваться.
— Ну, хорошо, — не мог понять я. — Допустим, ту ситуацию создал Куркин. Но ведь касалась она только нас четверых. И знали об этом только мы. Кто же тогда организовал письмо? А девяносто миллионов, которых он не досчитался.
— А-а, — засмеялся Синевусов, — действительно, письмо про девяносто миллионов. Письмо пришлось немного подредактировать. Нет, нет, подделывал его не я, — взмахнул он рукой, перехватив мой взгляд. — Я только консультировал. Да это и консультацией назвать нельзя. Так, одно небольшое предложение, как сделать его более правдоподобным.
