— Я за тобой, Саша, и прежде не следил, и теперь не собираюсь, — Синевусов встал рядом со мной.
— Это у тебя просто привычка такая гулять здесь. Под дождиком, — понимающе кивнул я.
— Дождик ни при чем. Я здесь живу, — он махнул рукой куда-то в сторону Владимирской. — Вот, с собакой вышел.
Я оглянулся. В руках у Синевусова был поводок.
— Которая твоя? — Недалеко от нас резвилась жизнерадостная собачья компания.
— Нет, мой вон идет, — он указал на одинокого печального терьера с трудом поднимавшегося по склону. Синевусов свистнул и похлопал рукой по бедру. Терьер сделал вид, что торопится к хозяину, но скорости не прибавил.
— Почтенных лет собачка, — заключил я.
— Нет. Просто хитрая и ленивая тварь, — хмыкнул Синевусов.
Мы не спеша пошли к Историческому музею.
— Ну, если мы так случайно встретились, то грех не спросить: ты тоже Курочкина валил?
— С чего ты взял? — искренне удивился Синевусов. — Это не мой профиль. Совсем не мой. Я, наоборот, взялся было помочь ему по старой памяти. Но, кстати, как и ты, довольно скоро понял, что лучше не связываться. Я тебе скажу без метафор, Саша, он себя сам завалил. Сам во всем виноват. Думаешь, почему он двух ветеранов в помощь позвал — тебя да меня? Что, особо ценные кадры? Уверяю тебя, ему в жизни встречались куда более квалифицированные специалисты. Сомневаешься?
— Нет, не сомневаюсь.
— Правильно. Не осталось просто людей, которым он мог бы доверять. Всем успел Курочкин свинью подложить. Кому поросенка, а кому и здоровенного хряка. Кроме нас с тобой. Хотя… тебе тоже. Только ты, видно, еще не знаешь.
— Да брось. За столько лет любая свинья уже всплыла бы. Если б что-то было, я бы знал.
— Ну, так готовься, — тихо засмеялся Синевусов. — Сейчас будешь присутствовать при всплытии. Всплытие, как известно, покажет! История давняя и к нашим нынешним делам отношения не имеет. Разве что самую малость, — еще раз засмеялся он.
— Ну, давай, — пожал я плечами, — вытаскивай свой скелет на свет Божий.
— Можно, конечно, и так, можно и скелетом ее назвать, но мне больше нравится как-нибудь нейтральнее. Историей знакомства, например. Нашего с тобой знакомства.
Синевусов замолчал и искоса глянул на меня. Я понял его намек. Я его понял, и на мгновение у меня перехватило дыхание. Этого не могло быть!
— Ты глупости только не говори, Синевусов! Курочкин проторчал у вас два месяца, как и я. Как и все мы. Мы вместе вылетели из университета, нас — и его тоже — отправили в армию. Выдумай что-то более правдоподобное, а то совсем уж меня за идиота держишь. Обидно даже.
