Всю глубину разочарования и скепсиса, охватившего Вс. Иванова в этот период, передают рассказ 1929 года «Барабанщики и фокусник Матцукама», повесть «Михаил — Серебряная дверь» и некоторые другие. В одном из них говорится: «…с 1917 г . командир С. Е. Поляков вступил в партию, то есть дал согласие совершать все, что полезно и необходимо людям для того, чтобы они жили лучше. И вот прошло пять лет, а из его стремлений ничего не получается и его жизнь заканчивается тем, что он мчится на коне, мчится по пустыне…»
Однако тот же сборник было своеобразной лабораторией, где вырабатывался новый стиль прозы Вс. Иванова — ясный, повествовательный, с вниманием к образной детали, идущей уже скорее от И. Бунина, а не от А. Белого и Ремизова. Более органичным становится и образный язык рассказов. В них уже не расчленяются, как ранее, лирический авторский план и бытовой сюжет, изощреннее становится выбор образных ассоциаций, мастерски подчеркивающих здесь психологическую углубленность рассказа, неясность, неосознанность переживаемого.
В целом сборник «Тайное тайных» был тяжелым, дорого обошедшимся художнику отходом от прогрессивной, оптимистической и гуманистической «горьковской» линии молодой советской литературы.
Все нарастающие успехи социалистического строительства, преодоление нэпа и былой российской захудалости, массовый героизм рабочих и крестьян, строящих на одной шестой планеты социализм, не могли не воздействовать на развитие нашей литературы. Не мог пройти мимо этого и такой большой и душевно честный художник, как Всеволод Иванов. В произведениях, созданных им после «Тайного тайных», он, с одной стороны, остается верен наиболее близкой ему теме гражданской войны, драматически-конкретных и причудливых столкновений старого и нового на рубеже исторической эры социализма (пьеса «Блокада», повести « Бегствующий остров», «Гибель Железной», «Возвращение Будды»), с другой стороны, он прямо обращается к сегодняшнему дню родины, пытаясь отразить в своих книгах волнующую картину перестраиваемой, изменяющейся на глазах действительности и роль, которую играют в этом историческом процессе руководящие в стране силы — пролетариат и Коммунистическая партия (повесть «Хабу», пьеса «Компромисс Наибхана», роман «Путешествие в страну, которой еще нет», «Повести бригадира M. M. Синицына» и др.).
Во многих из этих произведений дает себя знать обычное пристрастие Вс. Иванова к яркому, экзотическому жизненному материалу, к острогротесковым формам проявления классовой борьбы и человеческого поведения, к показу стихии наиболее примитивной жизненности глухих провинциальных устоев, своеобразной «законсервированности» в столкновении с волей и организацией, с новым духом, вносимым в действительность социалистическим строительством и бытом (см. повесть «Бегствующий остров»). Это выражается в том, например, что действие новых рассказов и повестей хотя и отражает факты трудовой, повседневной советской жизни, но происходит обычно в каких-то экзотических, подчеркнуто нерядовых обстоятельствах, позволяющих придать рассказу причудливо-романтическую или авантюрную форму. Повесть «Хабу», например, рассказывает о прокладке дороги где-то на Дальнем Севере, где упорная и вдохновенная воля руководителя строительства коммуниста Лейзерова наталкивается на сопротивление местного населения, напоминающего неких абстрактных «туземцев». От этого происходит в повести особая, почти условная острота действия и эффектность колорита. В «Путешествии в страну, которой еще нет» рассказывается как будто бы об обыкновенно-прозаическом и сугубо деловом акте — о победе правильного направления в поисках залежей нефти где-то на кавказском месторождении. Но ситуация, напоминающая пьесу А. Крона «Глубокая разведка», отнесена здесь куда-то в условную долину Тба, в поселок, занимаемый сектой баптистов, в обстоятельства слишком неожиданных встреч и странных совпадений, и все, что здесь происходит, ощущается читателем в двух планах: в одном — вполне реальном и в другом — выдуманно-экзотическом, почти символическом плане. Такова же насквозь условная, многозначительно-мистификационная и страшно увлекательная повесть «Возвращение Будды». На фоне реалистически изображенной революционной российской действительности сплетается удивительно нереальный рассказ о необыкновенном профессоре, который через всю страну везет в дар народам Азии необыкновенную статую Будды, и о том, как статую его сопровождает необыкновенный буддийский монах в форме русского офицера.
