И дело было отнюдь не в пустом любопытстве, недостойном мужа.
Эльри спрятался рядом. Под соседним столом сидели Гербольд и пара его помощников. Этер, видимо, скрылся за стойкой.
Чужак вытащил из-под плаща длиннющий меч в ножнах, узкий, с широкой крестовиной, с которой свисали два красных шнура. Он не извлекал клинка. Просто отводил удары, и нападающие снова избивали только друг друга. Я дрожал от ужаса и восторга. Этот мрачный посетитель вызывал восхищение, которого я стыдился…
Дверь незаметно скрипнула.
— О, уже началось, — прозвенело сквозь грохот.
* * *
Не более половины посетителей осталось в зале. И ровно половина из них была в сознании. Остальные валялись на полу, и не все из них дышали.
— Ты можешь успокоить их, эар?
Надобно было слышать, с каким великолепным презрением выплюнул свартальф последнее слово! И ещё я уловил в его голосе бесконечное сожаление, горечь давней обиды и холод непрощенной раны…
— Кто же ты? — спросил вошедший. — Твоё лицо кажется мне знакомым.
— Унтах кан Орвен, из Пещеры Семи Следов, к твоим услугам, ардин.
— Корд'аэн О'Флиннах от Круга Высоких Вязов, взаимно рад… ардин. Как здоровье старухи Орвен?
— Не хуже, чем многие ей желают, и куда лучше, чем у многих из Круга Вязов.
Этер вылез из-под стола, отряхнулся.
— Думается мне, вы станете сражаться.
— К чему ты спросил? — улыбнулся Корд'аэн.
— Так ставки же!
Поразительно, как быстро он пришёл в себя! Истинный трактирщик, человек дела… Да и народ — странно — втягивался в нарождающийся спор, то ли чтобы заработать на поединке, то ли вновь прикоснуться к леденящим углям древнего колдовства…
А Унтах кан Орвен говорил:
— Ты ведь тоже это чувствуешь, Корд'аэн О'Флиннах, не так ли? В шёпоте леса и безмолвии камней, в песне моря и отчаянии ветра, в горечи дыма и одиночестве звёзд… Ты тоже слышишь крики искалеченных птиц, ты тоже видишь каменный, осыпающийся мост над седой бездной тумана… Ты тоже просыпаешься по ночам от собственного крика, разве нет?..
— Замолчи! — воскликнул Кордан отчаянно, я никогда не видел столько боли и страха в его глазах. — Замолчи, заклинаю тебя тьмой и пламенем! Ни слова более, скаттах!
Унтах удивлённо изогнул бровь:
— Ты сам-то понял, что сказал? Тьмой и пламенем, надо же… Знать, не зря я пришёл сюда.
— Так что же ты здесь ищешь? — не слишком любезно спросил Корд.
Чужак взял склянку наливки и медленно, мучительно-медленно допил до дна.
— А вот что, — он обвёл взором трактир. — Я, видишь, на рыбалку собрался. Надобно червей накопать… А тут, кстати, глубоко копать не требуется. Всё на поверхности. Я восхищен тобою, Корд'аэн О'Флиннах, Лис, Медный Судья, сколь мастерски ты скрываешь отвращение. Тебе ведь тоже противно. Или нет?
