Граф угадал мысли молодой женщины и, привлекши ее к себе, прошептал:
— Моя радость, здесь ты стала моею, и сегодня я хочу услышать от тебя, действительно ли заслуживаю такого счастья.
Они вошли в подземный дворец. Дивные благоухания наполняли роскошные покои, и при свете свечей, зажженных Али и Бертуччио, всюду сверкала хрустальная, золотая и серебряная утварь.
Монте-Кристо провел Гайде в очаровательный будуар, ее ноги утопали в пушистых коврах, и когда она уселась на обитый шелком диван, граф опустился рядом и начал рассказывать историю своей жизни.
Рассказ его был длинен; Гайде вместе с ним переживала ужас заключения, плакала во время описания смерти аббата Фариа и закричала от ужаса, услышав, что кладбищем в замке Иф служит море! Потом она услышала, как он отыскал сокровища аббата; каким богачом стал, овладев ими, и каким жалким нищим почувствовал себя, узнав о голодной смерти отца, об измене Мерседес и о ее браке с предателем…
Тогда он торжественно поклялся отомстить своим врагам и без разбора наказать виновных. Теперь клятва его выполнена, и он может с гордостью сказать, что каждый получил по заслугам.
— Гайде,— сказал он в заключение тихим голосом,— что ты скажешь на это?
— Что ты исполнил Божью волю. Бог был с тобой, потому что ты поступал по справедливости! — с блестящим взором вскричала Гайде.
— А теперь, Гайде, теперь…
— Теперь правосудие свершилось, и ты будешь милосерден к людям,— нежно прошептала молодая женщина.
— Я буду таким, Гайде, клянусь тебе. За каждый мой мстительный поступок я обещаю сделать добро, и с этой минуты моя жизнь будет посвящена высшим целям, я…
Монте-Кристо остановился; условный знак, поданный внезапно вошедшим Али, означал, что случилось нечто непредвиденное, и он вышел из грота вместе с Гайде.
— В чем дело, Али? — обратился он к нубийцу, тревожно застывшему на крутом утесе.
Али бросился на землю, растянулся и закрыл глаза.
— А! — вскричал граф, поняв объяснения негра.— Ты нашел человека на утесе?
Али радостно кивнул головой.
— Ты знаешь его?
Али выразил на лице недоумение, приложил руку ко лбу и отрицательно покачал головой.
— Человек ранен?
— Да,— кивнул Али.
— Мертв?
— Нет.
— Но он не может двигаться?— Лицо Али опять просияло от удовольствия, что он понят.
— Гайде,— обратился граф к жене,— это хороший сигнал, что бог так скоро дает мне возможность совершить доброе дело. Ты останешься здесь, пока я пойду с Али помочь несчастному.
— Я пойду с тобой! — с мольбой вскричала Гайде.— Позволь и мне принять участие в твоих заботах.
