Вместо ответа Ансельмо вырвал нож из груди покойницы и, с яростью бросив его в изверга, прошипел:
— Прочь, чудовище, или я нарушу клятву и убью тебя!
Бенедетто не заставил повторять эти слова дважды, схватил шкатулку, лежавшую на полу, и бросился вниз по лестнице.
Прошла неделя со дня ужасного приключения в доме священника в Боссюэ. Вечером, на восьмой день, дул сильный ветер, вздымая горами волны Средиземного моря, среди которых почти исчезал маленький фрегат. Капитан стоял у руля и громко выкрикивал команды, но матросы не слышали его, и когда порывом ветра сломало главную мачту, раздался общий крик ужаса.
Один только хозяин судна не потерял присутствия духа. Отрубив топором остаток раздробленной мачты, он с гневом обратился к матросам:
— Гром и Дориа! — вскричал он, сверкая глазами.— Вот что случается, когда вы не исполняете моих приказаний! Или уши у вас заткнуты ватой?
— Нет, хозяин,— ответил самый старший из экипажа,— мы не хотим ослушаться вас, но зачем нам исполнять ваши приказы, если мы все равно погибли?…
И как бы в подтверждение его слов громадный вал повалил фрегат на бок, так что сам хозяин едва удержался на ногах.
— Жалкие трусы! — закричал он.— Можно подумать — вы никогда не видели бури! Разве вы не помните, как фрегат едва не разбился близ Мальты, но мы все-таки спаслись тогда…
— Да, хозяин, тогда было совсем другое дело,— вмешался другой матрос.
— Как так? Что это значит? Говори или…
— Тогда у нас на фрегате не было «клейменого»,— решительно ответил матрос.
— Какого «клейменого»? Вы с ума сошли?
— Нет, патрон, но с тех пор, как он здесь, буря не затихает ни на минуту, и ни Бог, ни черт не спасут нас! Да вот, посмотрите на него: вон он лежит на палубе. Иисус, Мария и Иосиф! Еще один такой порыв — и мы отправимся кормить акул!
Хозяин невольно посмотрел в указанном направлении: на палубе, растянувшись, лежал человек, лицо которого нельзя было рассмотреть. Руки его сжимали какой-то предмет, завернутый в кусок оборванного паруса. Дрожь пробегала по телу — было видно, что он смертельно напуган.
— Что вы имеете против этого человека? — грубо спросил хозяин.
— Когда он явился на судно, он был залит кровью и…
— Ну, что же дальше?
— И голова его была обрита, как будто он бежал с каторги.
— Боже мой! — вскричал капитан с жестким смехом,— можно подумать, что вы все — святые! Не помнишь ли, Пиетро, какой грешок был за тобой, когда я нанял тебя?
— Я застрелил таможенника — это не преступление!
