Что делать? Живым он не дастся им в руки. Но этот бандит, без колебания убивавший людей, был жалким трусом — он боялся смерти.
Он уже наполовину выломал запор, когда на лестнице послышались тяжелые шаги… Сейчас его поймают — и он погиб!
Взяв шкатулку под левую руку, правой он поднял свернувший нож; в замок вложили ключ, двери отворились — и на пороге появилась женщина…
Но не успела она сделать и шагу, как в воздухе просвистел нож Бенедетто, и горячая кровавая струя обагрила лицо убийцы, вонзившего нож в грудь своей жертвы.
В ту же минуту железная рука стиснула горло Бенедетто и повалила его на пол, а знакомый голос с ужасом произнес:
— Жалкий негодяй! Это была твоя мать, и ты знал это!
Человек, произнесший эти слова с неподдельным отвращением, был каторжник Ансельмо, бывший священник, рясой прикрывавший свои нечистые светские страсти и почти невинный в сравнении с Бенедетто.
Как безумный, он тряс Бенедетто, повторяя одно и тоже:
— Негодяй! Убийца! Чудовище! Это же была твоя мать!
Мадам Данглар хрипела, нож торчал в ее груди по самую рукоятку, но, узнав своего убийцу, она нечеловеческим усилием удерживала крик, чтобы не привлечь преследователей Бенедетто.
— Бенедетто…— угасающим голосом прошептала она,— ты убил меня — не правда ли, ты не знал, что это я? О, прошу тебя,— обратилась она к Ансельмо,-отпусти его! Он должен бежать — скорей!
Ансельмо повиновался. Во время бешеной скачки он узнал от бедной женщины, кто был для нее Бенедетто, и зная о решимости последнего на крайние меры, с замиранием сердца думал об этом выродке человеческом. Он отчаянно погонял лошадь, чтобы поскорее доставить мать Бенедетто в дом священника и спасти ее от опасности, защитив от ножа сына! Мало думая о собственном спасении, он хотел поставить на ноги весь дом, ему и в голову не приходило, что Бенедетто мог опередить их.
— Поклянитесь мне,— продолжала баронесса, собирая последние силы,— что вы отпустите Бенедетто и не будете преследовать его. Поклянитесь — и я умру спокойно!
— Клянусь! — глухо произнес Ансельмо.
— Благодарю! Бенедетто, обними меня и беги!
Как окаменелый, смотрел бандит на умирающую. Только когда Ансельмо ударом кулака толкнул его ко все еще хрипевшей женщине, закричав: «Исполни ее последнее желание, или я убью тебя!» — он наклонился над матерью и приложил свой лоб к ее холодным губам.
— Бенедетто! — едва слышно пролепетали эти губы, потом хрипение оборвалось — она была мертва.
— Миллион у меня,— сказал немного погодя Бенедетто,— пойдем!
