На следующий день эскадра оставила Сен-Луис далеко за кормой, избавившись от бурных ветров и сильных течений подветренной стороны Маврикия, и, при спокойном море, морские пехотинцы с сотней матросов присоединились к десанту на борту «Нереиды». Командиры судов встретились с полковником и его штабом в адмиральском салоне «Рэйсонейбла», и коммодор еще раз пробежался по плану атаки. Стивен присутствовал, и Джек мимоходом представил его присутствующим, как политического советника будущего губернатора. Корбетт удивленно раскрыл глаза, Клонферт понимающе улыбнулся, остальным, видимо, было все равно. Лорд Клонферт был бледен и напряжен, но вовсе не так слаб, как мог бы предположить Стивен, перед совещанием он отозвал Стивена в сторонку и поблагодарил за заботу с гораздо большей теплотой, чем можно было бы ожидать от простой любезности. Большую часть вечера он просидел молча, лишь в конце, повинуясь, по-видимому, какому-то импульсу, выступил с предложением возглавить десантный отряд моряков — он, дескать, неплохо знает страну и говорит по-французски. Это показалось разумным, и Джек согласился. Затем, оглядев сидящих за столом, спросил, есть ли у кого-нибудь что добавить, и, поймав взгляд Стивена, кивнул ему:
— Доктор Мэтьюрин?
— Да, сэр, — отозвался Стивен, — я хочу только сказать, что в случае сдачи Сен-Поля первостепенное значение будет иметь хорошее отношение к местным жителям. Мародерство, насилие и любое другое неподобающее поведение вызовут предубеждение, которое может иметь крайне нежелательные политические последствия.
Собрание обменялось мрачными взглядами, однако приглушенным гулом выразило общее согласие, затем вновь поднялся Джек. Он пожелал всем хорошего сна этой ночью, «поскольку завтра будет крайне хлопотный день, джентльмены, и, если этот благословенный ветер удержится, начнется он весьма рано.» «Что до меня, то я собираюсь бить отбой в ту же минуту, как просвистают развешивать койки», — добавил он.
Джек так и сделал, но сон не шел. Первый раз за всю свою жизнь в море он лежал без сна, слушая ветер, глядя на путевой компас над койкой, и выбираясь на палубу чуть не каждый час, чтоб глянуть на небо. Благословенный ветер ни разу не стих, ни разу (что было бы ужасно) не зашел с запада, он только усилился так, что в начале ночной вахты пришлось убавить паруса.
При смене вахты он уже был на палубе. Он скорее чувствовал очертания земли слева по носу, пока его глаза не привыкли к темноте настолько, чтоб разглядеть горы Реюньона на фоне звездного неба. Джек поглядывал на часы при свете нактоузного фонаря, прохаживаясь туда-сюда по квартердеку. «Подтянуть булини!» — скомандовал Джек, и услышал в ответ: «Раз, два, три, взяли!»
