Любого, кто занимается изучением микенской цивилизации в апогее ее развития, не могут не поражать четыре специфические черты, которые нигде более не встречались вместе, ни прежде, на минойском Крите, ни после, в том греческом мире, который описал Гомер: изобилие крепостей, власть, сосредоточенная в руках людей войны, эксплуатация тех, кто работал на земле, и успехи тех, кто ходил в морские походы. И так было независимо от этноса, правящей династии, языка, географического местоположения. А удерживали их вместе, этот букет из четырех более или менее ядовитых цветков, презренные экономические обстоятельства. Несколько родов, прочно обосновавшихся в городах, от имени богов правили всем народом, состоявшим из солдат, земледельцев, скотоводов, ремесленников, моряков, искателей приключений и разбойников. И море испытывало их всех. Крепости со своими дворцами, храмами, мастерскими, торговыми лавками тщетно претендовали на заглавную роль в этом действе: Средиземное море, такое близкое, со своими флотилиями, предназначенными для разбоя, и землями, предназначенными для захвата, со своими не знающими удержу захватчиками и пиратами, подтачивало социальные связи, как вода подтачивает прибрежные утесы, поглощая берега. И хотя стена крепости кажется громадной и из века в век растет ее мощь, крепость все равно опустеет, и жители оставят ее, едва решат, как троянцы, что сопротивление бесполезно.
