Километрах в пяти от культбазы, когда уже перевалили прибрежный хребет, вдруг из-за поворота, огибающего каменный выступ, выехала навстречу упряжка, которую ожесточённо погонял Ятчоль. Позади него сидел Журавлёв. По лицу учителя Артём Петрович понял, что случилось несчастье. Спрыгнув с нарты, Журавлёв побежал навстречу Медведеву, обгоняя собак.
– Артём Петрович, беда!
Медведев всё понял: девочка умерла. Он почему-то не мог прямо глянуть в растерянное лицо Журавлёва, наконец всё-таки поднял на него глаза.
– Она умерла?
– Да, умерла. – Журавлёв кинул смятенный взгляд на чукчей. Пойгин, почувствовав неладное, спросил у Медведева:
– Что случилось? Я понял, что этот русский сообщил тебе плохую весть.
Артём Петрович прокашлялся, дотрагиваясь до горла, болезненно поморщился и тихо сказал:
– Умерла Рагтына…
Пойгин зажмурил глаза, словно только так он был в силах осмыслить, что сказал Рыжебородый, и когда открыл снова, то увидел прежде всего лицо Выльпы, бескровное, с перекошенным, вздрагивающим ртом.
– Он, кажется, сказал, что Рагтына умерла, – промолвил Выльпа так, будто умолял Пойгина разуверить его. Всё в нём, казалось, кричало: это неправда, я ослышался.
Пойгин промолчал. Глянув с откровенной враждебностью на русских, он кивнул головой Выльпе и, тронув нарту, помчался к берегу. Выльпа сделал несколько неверных шагов вслед за Пойгином и потом побежал, низко опустив голову.
– Что здесь надо этому шаману? – угрюмо спросил Журавлёв. – Не вовремя принесло служителя духов…
Медведев не слышал Журавлёва. Машинально обрывая наледь с бороды, он спросил:
– Детишки знают о смерти Рагтыны?
– Знают. Девочки плачут. Мальчики забились по углам и молчат. Вскрытие показало…
Увидев, как меняется лицо Медведева, Александр Васильевич бросился к нему, схватил за плечи.
– Вам плохо? Присядьте. Ах ты ж… Скверно-то как, всё скверно…
– Разворачивайте свою упряжку. Поезжайте, я догоню. Мне надо побыть одному.
– С какой злостью и презрением посмотрел на меня этот шаман…
– Не слишком ли вы обеспокоены собой?
– Я не о себе. Я о шамане. Теперь не оберёмся беды. Можно себе представить, как он это использует…
Медведев махнул рукой, неприязненно отвернулся от Журавлёва. Присев на нарту, зачерпнул горсть снега, поднёс ко рту. «Вскрытие. Врачи произвели вскрытие. Конечно, за этим стоит элементарный врачебный долг и непререкаемые юридические правила. Иначе поступить они не могли. И всё же, всё же… Как теперь доказать чукчам, что Рагтыну резали уже после смерти? Вот, вот она, страшная несуразица, более чем страшная…»
