Кайти осторожно притронулась к груди:
– Да, мне кажется, у нас будет сын.
Кайти быстро расстелила иниргит и улеглась, по-прежнему зябко поёживаясь. Чуть запавшие глаза её были тревожны: она боялась, что счастье встречи с мужем вот-вот оборвётся вмешательством какой-то злой силы. А Пойгин медлил, не в силах выйти из глубокой задумчивости. Как он ждал этого мгновенья! Бежал, будто дикий олень, через долины, горные перевалы, подгоняя упряжку. «Быстрее, быстрее! – кричал он собакам. – У вас пустая нарта, я берегу ваши силы. Быстрее!» Горячие ладони его, словно отдельные от него существа, ждали прикосновения к телу Кайти, мучительно ждали. И даже лютый мороз никак не мог их остудить.
Пойгин поднёс ладони к глазам, потом вкрадчиво, как бы опасаясь, что Кайти вдруг исчезнет и вместо неё окажется лишь морозный воздух, приложил их к её животу. Кайти вздрогнула и замерла, даже, кажется, перестала дышать.
– Я хочу почувствовать в тебе новую жизнь.
И не смогла Кайти дольше сдерживать дыхание. Оно было глубоким и прерывистым. А ещё через мгновение другое стало ей чудиться – что в груди у неё, в распахнутой её душе, ворочается, пытаясь половчее улечься, мягкая, пушистая лисица. И хотелось Кайти плакать и смеяться от того, что такая ласковая пушистая лисица нашла удивительно светлое и уютное место где-то под самым её сердцем. Ластилась лисица к её сердцу, порой притрагивалась к нему острыми коготками. Ох, лисица, лисица, и как ты сумела так уютно улечься под сердцем самой счастливой на свете женщины? И уже потом, когда лисица, как бы встряхнувшись, ушла, играя пушистым хвостом и сладко потягиваясь, Кайти сказала:
– Я готова, если надо, уйти к верхним людям.
Приложила вздрагивающие пальцы к губам Пойгина и угадала, что он улыбается.
– Я не хочу к верхним людям, – ответил Пойгин. – Там я не буду чувствовать твоё тело.
У яранги громко кричали и смеялись дети, переговаривались женщины, вытаскивая из своих очагов пологи, чтобы как следует выморозить вспотевший за ночь олений мех и выколотить иней тяжёлыми тиуйгинами; потом, когда придёт время для сна, пологи снова будут установлены в ярангах.
– Надо вытаскивать и наш полог, – сказала Кайти, вздохнув бесконечно тяжко.
– Наш полог, – с горечью передразнил жену Пойгин. – Нет у нас с тобой своего полога, скоро будем, как Гатле, в шатре мёрзнуть.
Кайти поправила огонь в почти потухшем светильнике и принялась надевать керкер.
– Подожди, – попросил Пойгин, любуясь её телом. – Подожди. Мне надо тебя запомнить.
