– Где они хранились?
– Не знаю. Может, на полке, может, в металлическом сейфе.
– Кто-нибудь на буровой знал о них?
– Нет. Для всех остальных это был обычный грунт. Что это на самом деле, знали только четверо: начальник буровой майор Холмогорский и еще трое; все они спали в том же домике, где, видимо, хранились образцы. Теперь этот домик полностью разрушен. Теперь вас не удивляет, почему я здесь?
– Четверо? – Грубозабойщиков взглянул на майора, в глазах у него все еще мелькала тень сомнения. – Кто именно, Андрей Викторович?
– И вы еще спрашиваете? Четверо из семи лежащих здесь, уважаемый Владимир Анатольевич.
«Тайгер» своим тупым носом упрямо раздвигал водную толщу океана. После получения сообщения об обнаружении неизвестной подлодки Армстронг приказал увеличить скорость до крейсерской и сблизиться с противником.
Вместе со Стивенсоном капитан вышел в коридор. Он шел первым, его движения были непривычно резкими, Стивенсон едва успевал за ним. Он понимал, что Армстронг взволнован предстоящим разговором, но считал нужным начать его. Другого подходящего момента могло и не быть.
Закрыв дверь в каюту, капитан уселся на свою койку, предложив Стивенсону кресло. Майор плюхнулся в него, утонув почти наполовину и оказавшись чуть ниже Армстронга – койка капитана была выше всех остальных на лодке.
– Мы не должны упустить их, – многозначительно сказал Стивенсон, глядя в лицо Армстронга.
Капитан с показным равнодушием рассматривал фотографию жены, стоящую на столе.
– Знаю… И полагаю, что смогу незаметно следовать за ними…
– Ну, а дальше?
Армстронг молчал. Приняв его молчание за нерешительность, Стивенсон продолжил:
– Вы знаете приказ – мы должны ждать сигнала на частоте 1283. Это значит, что мы должны быть готовы ко всему.
– Что вы имеете в виду?
– Абсолютно все.
– Даже атаковать русскую лодку?
– Вот именно.
– Черт, не могу в это поверить! – сказал Армстронг. – Зачем?
– Это вас не касается.
Вскочив, капитан засунул руки в боковые карманы мундира и стал ходить из угла в угол радиорубки.
– Черт! – взорвался он, остановившись и взглянув на Стивенсона. – Атаковать… Каково, а?
– Таков приказ, полученный мною перед отплытием…
– И что же? – Армстронг почти кричал. – Уничтожить из-за этого экипаж русской лодки? Почему? Они что, там, на берегу, совсем сдурели? Я никогда не пойду на такую глупость…
Приближалась ночь, и он чувствовал себя усталым. Каждый час им приходилось подниматься на перископную глубину для прослушивания эфира. Это зверски выматывало.
