— А черные силы ничего и не знают. Да и не всем светлым об этом известно. Если честно, то и я об этом выведал совершенно случайно.
Вицемир вроде покраснел и опустил глазки.
— Ясно, грел ушки у кабинета начальства, — понимающе хмыкнула я.
— А если здесь сами узнают про местонахождение сокровищ Злыря? — не унималась Люсинда.
— Тогда мы ни при чем. Да и не уверен я, что кто-нибудь узнает.
— Почему?
— Потому.
— А где эти сокровища?
— Ты будешь последней в списке, кому я это скажу, — пообещал Вицемир Люсе.
— Жалко, что ли? Все равно гномам придется рассказать! — обиделась она, надув губы.
— Жалко у пчелки, а я придумываю, как выкрутиться из этой ситуации.
— Наври, — посоветовала я.
— Придется так и сделать, — вздохнул защитник и вроде успокоился.
Не знаю, какой по счету зал мы проходили, когда я увидела первую дубовую дверь. Она находилась по левую сторону от нас, и на ней висел здоровый амбарный замок. Интересно, что они там хранят? Драгоценности? Не зря же поставили такую дверь, да еще и с таким замком. Люську, видимо, тоже волновал этот вопрос, и она, оставив в покое Вицемира, догнала гномов и как бы невзначай спросила:
— Странно, у вас же нигде нет дверей, а здесь есть. Что за ней?
— Твое какое дело? — огрызнулся противный, даже не обернувшись.
— Да я так просто.
— Золото, бриллианты, — хихикнул чернобородый, и подруга клацнула челюстями.
Нет, надо предупредить гномов, чтоб они больше так не шутили. Или они не шутили? Я покосилась на дверь, затем на замок и, мысленно махнув рукой, пошла дальше. Кстати, а как мы отсюда выберемся, если гномы захотят нас тут бросить? Лично я уже заблудилась. Здесь из одного зала выходит столько коридоров, что запомнить все направления просто нереально, если, конечно, ты не старожил. Сплошной лабиринт, Минотавра только не хватает. А может, они его уже завели вместо комнатной собачки и выпускают по ночам, чтоб кушал непрошеных гостей.
— Нет здесь Минотавра, — сказал Вицемир, залетая вперед.
— Опять мои мысли подслушиваешь? — возмутилась я, уставившись ему в спину.
— А ты не думай громко, — хихикнул он.
Нет, скажите на милость, а если б я о чем-то интимном думала?
— Ну, тогда б я, наверное, умер со смеху.
— Хватит! — я разозлилась и попыталась не думать совсем. Но, как это бывает обычно, в голову тут же полезли всякие идиотские мысли. Ничего не оставалось, как занять ум делением трехзначных.
Шли мы еще довольно долго. Мне уже стало казаться, что эти пещеры бесконечны, пока, наконец, гномы не остановились в небольшом зале и не сказали:
