Мальчишка по-прежнему ждал его.
— Мама сказала, что ты настоящий мастер. — Последнее слово Нико произнес с совершенно иной интонацией.
Шахматист пробурчал в ответ что-то нечленораздельное, но, в общем-то, выражавшее согласие. Затем он не торопясь направился к калитке.
Нико последовал за ним и спросил:
— Ты уроки даешь?
— Иногда.
— Можешь научить меня играть по-настоящему, хорошо?
— А тебе зачем?
— Как зачем? Чтобы стать шахматистом, как ты.
— Да ты, сопляк, хоть понимаешь, что это значит?
Хулио открыл калитку и обернулся, ожидая ответа от Николаса.
— Быть шахматистом — значит быть профессиональным игроком, — отчеканил тот.
— Вовсе нет.
— А что же тогда?
— Быть шахматистом — это сродни тому… ну, например, как если вдруг стать мушкетером его величества.
— Кому же приносить присягу на верность?
— Самому себе.
— На кой черт это нужно?
Омедас направился к своей машине и сказал, не оборачиваясь к Нико:
— Хочешь учиться у меня — придется заработать это право. Я просто так уроки давать не буду. Давай сразу условимся — за все придется платить.
На обратном пути Хулио напряженно думал о том, что наговорил ему Николас. Больше всего его поразила формулировка мальчика, что выиграть — это значит убить короля.
«Можно ли надеяться, что этот ребенок выражался фигурально, а не имел в виду убийство в буквальном смысле слова?»
На какое-то мгновение Хулио даже показалось, что он понял истинное значение этого образа. «Убить короля» в устах Николаса звучало как «убить отца».
Все вырисовывалось вполне логично. В конце концов, каждая фигура в шахматах являлась символом определенной власти или иерархической ступеньки. Хулио задумался, не идет ли речь о не совсем обычной форме проявления эдипова комплекса. Увлекшись своими рассуждениями, он чуть было не съехал с дороги и едва не налетел на немалой скорости на бордюр тротуара.
Омедас выровнял машину, но понял, что мысленной аварии избежать ему не удалось. Там, в глубинах собственного разума, он действительно на полной скорости налетел на разделительный барьер давно выстроенных им представлений о психологии и различных отклонениях от нормы.
«Что? Что я слышу? Неужели ты упомянул эдипов комплекс? И ты туда же, сын мой! Ты вдруг взялся за этот типичный жаргон психоаналитиков. С каких пор это стало тебе интересно? Тем более хотелось бы знать, давно ли ты опираешься в своих исследованиях на эту чушь?»
Хулио даже потряс головой, заехал в туннель под площадью Кастилии и посильнее нажал на педаль газа, чтобы заставить себя сосредоточиться на дорожной обстановке, а не на своих дурацких рассуждениях. Под землей ощущение скорости усиливалось мелькающими огнями. Здесь возникало чувство нестабильности, неуверенности, ощущалась опасная возможность попасть в аварию. Впрочем, поездка по городским улицам без заныривания в туннели тоже не предполагала гарантированной безопасности и спокойствия.
