— Заткнись! — покраснев, завизжала вдруг девушка в черном. — Заткнись, или я пристрелю тебя!
— Значит, так! — Соня закаменела лицом. Все же она была инструктором штаба «Армии пробуждения» и умела вести себя жестко. — Во-первых, прекратите истерику! Во-вторых, до тех пор, пока вы не представитесь и не объясните, где я нахожусь, никакого разговора не будет. В-третьих, я очень голодна. Это все.
— Ах ты… — задохнулась девушка.
«Удар» в ее руке ходил ходуном.
«Сейчас выстрелит», — отрешенно поняла Соня. Тренированное тело напряглось, готовясь уйти с линии огня.
— Анна, мне кажется, наша гостья права, — неожиданно прозвучал в комнате спокойный женский голос. — У тебя не получится с нею нормальный диалог без выполнения ее условий. Третье из них я снимаю с повестки.
Из столешницы выдвинулся прямоугольный контейнер, серая крышка распалась на две половинки, и Соня увидела внутри дымящиеся судки, кюветы с соусом и столовые приборы.
— Здесь тушеные овощи, морепродукты и кофе. Вы довольны? — поинтересовался голос.
— Вполне, — Соня кивнула. — Вы, я так понимаю, исин?
— Да, меня зовут Надежда.
— Спасибо, Надежда.
Девушка в черном тем временем опустила лучемет. На лице ее отразилась внутренняя борьба. Обуздав ярость, она сквозь зубы процедила:
— Ты на борту «Надежды». Я — капитан этого корабля. Меня зовут… Анна Петровская.
— Соня ван Астен, — наклонила голову Соня, берясь за вилку. — Как я здесь очутилась?
Анна дернула плечом и отвернулась.
— Мы отбили вас, — объяснила Надежда.
— У целого крейсера и кучи спецназовцев в придачу? — удивилась Соня. — «Надежда» — это что, линкор?
Надежда не успела ей ответить. Петровская резко повернулась, вскочила и выкрикнула:
— Я — невеста Матвея Гумилева! Где он?!
Соне понадобилась одна-единственная секунда, чтобы свести концы с концами.
Глаза ее расширились, рыжие волосы взметнулись, как языки пламени, когда девушка, отодвинув стул, встала из-за стола.
Они замерли друг напротив друга.
— Я — невеста Максима Верховцева, — тихо сказала Соня. — И мой жених, видимо, находится там же, где и ваш.
— Где, где?! — с мольбой в голосе простонала Анна.
— Да не знаю я! — не выдержала Соня. — Понимаешь ты — не знаю!!
Прусаков вернулся в Луноград, пребывая в скверном расположении духа. Неудачный поход к Венере взбесил канцлера, но стоило ему покинуть борт челнока и сойти на плиты космодрома, как адъютанты подкинули новую головную боль — еще две марсианские провинции, Офир и Беловодье, следом за Аркадией объявили о суверенитете.
