Мы подъехали к мосту, и я почувствовал, что сердце забилось раза в два быстрее. Через какие-то минуты начнётся фантастическое приключение, прыжок в мир экстремальных ощущений.
Когда мне было 12 лет, я установил мировой рекорд стояния на одной ноге. Я стоял на правой ноге перед несколькими свидетелями 5 часов 46 минут. Редактор Книги рекордов Гиннесса Норрис Макуэртер подтвердил мой рекорд и написал мне, что он будет включен в следующий выпуск книги. К сожалению, прежде чем этот выпуск был издан, мой рекорд был побит каким-то американцем. Тогда я считал свой рекорд тоже неким фантастическим приключением, но сейчас об этом смешно было вспоминать. Оно, это приключение, начнётся сейчас. Психологи называют это «навязанное себе очень опасное поведение».
Автомобиль съехал на обочину и остановился. Я пошел к перилам, чтобы посмотреть на окружающую обстановку. Долина ниже была окутана туманом. Бернар не хотел смотреть вниз, сказав, что это будет только пугать его. Фотографы в своих подвесных системах под мостом были уже готовы. Бернар присоединил фалы раскрытия наших парашютов к перилам моста, и я попросил, чтобы он дважды проверил, что они надёжно закреплены. Фалы были 15 футов длиной и заканчивались обрывным тросом, присоединенным к вытяжному парашюту. Когда я прыгну, фал натянется, вытаскивая парашют, пока обрывной трос не оборвётся, позволяя куполу полностью раскрыться.
Один за другим мы забрались на место прыжка. Выступ снаружи был только четыре дюйма шириной, и я держался одной рукой за перила. Райнер, который собирался прыгать первым, сосредоточился. Я видел парок его дыхания на фоне серого неба, и внезапно он исчез. Какая-то мистическая тишина упала на мост. Я подсознательно задержал дыхание, когда Райнер грациозно прыгнул с моста в холодный воздух. Он падал три секунды, когда его купол с хлопком открылся. Мы слышали его радостный вопль, когда он понял, что первая часть прыжка прошла успешно. Спустя короткое время первый из нас благополучно приземлился под мостом. Пока я держался за перила, мимо на большой скорости мчались машины. Не думаю, что у пассажиров было время, чтобы заметить происходящее перед ними. Но если бы кто-то и увидел нас, то им было бы трудновато убедить кого-нибудь в том, что они вправду видели:
«Смотри! Кто-то в костюме и галстуке прыгает с моста!»
Настала очередь Скотта. Он в последний раз проверил своё снаряжение. Все, казалось, было в порядке. Он хотел отделиться как следует и тщательно расставил ноги на краю моста. Чтобы успокоиться, он еще раз поднял глаза к темному серому небу. Вопя что-то непонятное, он мощно оттолкнулся и прыгнул. Мы с Бернаром слышали его крик до тех пор, пока его купол не раскрылся. Несколько секунд спустя он приземлился рядом с Райнером на заснеженной лужайке. Райнер и Скотт стояли внизу целые, невредимые и счастливые. Бернар и я все еще имели возможность отказаться. Мы решимся прыгать? Или в последнюю минуту вернёмся назад? Когда эти мысли пришли мне в голову, Бернар уже принял позу для прыжка. Бедный Бернар. Я чувствовал, как напряжены его нервы. При неудаче он был бы мертв, прежде чем мог бы сосчитать до десяти. Бернар выдавил из себя слабую улыбку и с силой оттолкнулся от моста, оставив меня одного. Конечно, рядом висели фотографы в своих подвесных системах, но они принадлежали совершенно другому миру. Я услышал радостные крики Бернара из-под его синего купола и с облегчением понял, что «укладка Сконе» оправдала себя. Его парашют открылся, как надо.
