У меня был хорошо знакомый джазовый певец, для которого я в свое время писал тексты песен. Я знал, что он якшается с людьми уголовного мира. Я поехал к нему и все рассказал.
- А у тебя ее телефон есть? - спросил он у меня.
- В том-то и дело, что нет.
- Я постараюсь тебе помочь, - обнадежил он меня. - Жди моего звонка в ближайшие дни.
Через два дня утром он звонит мне.
- Пляши, - кричит он мне в трубку, - пляши! С тобой сегодня встретится знаменитый человек. Вор в законе по прозвищу Еж. Сегодня в три часа он тебя ждет в своем черном УмерседесеФ с затемненными стеклами возле... - Он назвал один из главных универмагов Москвы. - У него там дело. Но он тебе уделит полчаса.
И вот я к трем часам являюсь к этому универмагу и, сильно волнуясь, приглядываюсь к машинам. В самом деле, ровно в три подъехал черный УмерседесФ с затемненными стеклами. Остановился. Я подошел к нему. Не решаюсь постучать в окно, но дверца сама открылась, и я услышал:
- Поэт?
- Да.
- Садись.
Я сел рядом с хозяином на переднее сиденье. Это был модно одетый, на вид тридцатипятилетний человек. Волосы на хорошо остриженной голове в самом деле торчали ежиком.
- Джазист мне сказал, - объяснил он свое появление, - что ты поэт, не работающий на государство. Уважаю. Рассказывай все, как было, ничего не скрывая.
И я стал ему все рассказывать, как было, хотя, конечно, о романтической предшественнице этой Джульетты не стал ничего говорить. И вдруг во время рассказа вижу, что голова его упала на грудь, глаза закрыты и он даже слегка посапывает. Я остановился. Думаю: кому я это все рассказываю? Он, видно, колотый, а теперь уснул.
- Говори, говори, я все слышу, - вдруг произнес он не открывая глаз.
Я вспомнил ночные слова Джульетты. Мистика параллелей преследует меня всю жизнь, подумал я, и продолжил свой рассказ. И вдруг - чудо! Оказывается, он действительно все слышал и, как ястреб, стал выклевывать точные вопросы.
- Она у тебя один раз ночевала? - спросил он, позевывая.
- Да, только один раз.
- Понятно, - сказал он уверенно, - ни одна телка не оставит деньги мужику, с которым только раз переспала.
Я продолжал рассказ.
- А у тебя богатая квартира? - спросил он у меня через минуту.
- Какое там богатство! - ответил я. - Разбитая машинка да книги. Никакой современной аппаратуры. Я ее презираю.
- Или она тебя презирает? - вдруг жестко уточнил он.
- Мы друг друга презираем, - сказал я примирительно.
- Вот так будет лучше, - согласился он. - Значит, она не наводчица. Но что ей надо?
