— Сы-ын? — изумленно переспросил Шершавый.— Да кой же тебе годик?
— Двадцать два, а что?
— Вот именно, «а что»? — фыркнул Сергей.— Силё-ён, бродяга! — Это у него было высшей похвалой.— Ну давай, Шараф, устраивайся.— Он показал на пустующую койку Алексея, и мы молча переглянулись.
— Ты чувствуй себя как дома,— продолжал Шершавый.— Не бойся, не обидим.
— Я знаю,— серьезно кивнул Шайдулин.— Говорили, девятнадцатый барак — коммунистический! — И добавил: — Будет.
— Именно,— подтвердил Серега. — Будет. Это ты в точку.
Едва успев расположиться на койке, Шайдулин раскрыл свой пузатый фанерный баул, обклеенный какими-то картинками, и начал выкладывать на стол яблоки — редкость в здешних местах в эту пору года. Яблоки были некрупные, но ярко-розовые, они, казалось, просвечивали насквозь, в их сочном нутре плавали коричневые зернышки. От яблок шел такой восторженный июльский аромат, что в нашем бараке словно бы даже посветлело.
— Вот эт-то я понимаю! — воскликнул Борис.
— Да это что,— скромно не согласился Шайдулин.— Так, средние. У нас в Ташкенте вот такие есть.— Он развел ладони.
— Ну уж и такие? — усомнился Борис. Шайдулин поглядел на него снисходительно:
— И даже вот такие,— он еще шире раздвинул ладони.
— Мне подвинуться? — поинтересовался Шершавый.
Все засмеялись. Шайдулин первым.
— Угощаться надо,— сказал оп.— Кушать надо. — И ослепил нас улыбкой.
Так в пашей жизни появился Шараф Шайдулин.
4
Нет, ну это надо же! Посыльная Варвара, нескладный гусенок лапчатый в красных японских ботиках, с порога восторженно кричит:
— Коннитива, охаё! Здрасте, мужчины, доброе утро!
Еще даже не успев развязать платок, она грохает на стол коробку с тортом.
— Во! — восклицает.— Празднуем!
— Вар-ва-ра! — потрясенно шепчет Серега, и его быстрые веселые глаза светятся мальчишеским лукавством.— Что значил бы сей сон? Премия? Выигрыш?
Девушка раскрывает лакированную сумочку,— должно быть, первую в ее жизни настоящую сумочку,— достает какую-то бумажку и широким жестом протягивает ее Шершавому:
— Читай. Только вслух читай! — повелительно говорит она и, вскинув голову, становится в величественную позу.
— Ну-ну,— все еще с недоумением поглядывая на девушку, качает головой Шершавый. — Можно и вслух... «Гражданка Кунина В. А.» Это кто же Кунина? Ты, что ли?
— А то,— с высоты своего величия кивает Варюха.— Читай, читай, не отвлекайся.
— «Кунина В. А. зачисляется на подготовительное отделение,— вполголоса читает Серега, и лицо его делается изумленным,— на подготовительный курс японского отделения Восточного факультета Государственного университета. Начало занятий...»
