– Крутой парнишка, даром что самозванец! – похвалил Горыныч.
– То что крут, тут ты прав, а вот то что самозванец, это вряд ли, – продолжала Мария. – Видите ли, ребята, в последнее время всплыло на свет несколько обстоятельств, которые позволяют точнее идентифицировать царя Дмитрия с царевичем Дмитрием. Конечно, Годунов не отдавал приказа на убийство царевича. Борис был чрезвычайно умным человеком и знал, что убийство Дмитрия только повредит ему. Но не было и случайной смерти. Мать царевича Марфа Нагая сумела переиграть Годунова и вывести сына из-под вечно висящей над ним угрозы.
– Да как же так, – не выдержал я. – Ведь Годунов назначил специальное расследование гибели царевича. В Углич приехала комиссия во главе с Василием Шуйским. Вердикт комиссии был однозначен – несчастный случай.
– Ну да, порезался ножиком во время эпилептического припадка, – саркастически проговорила Маша. – Комиссия и не могла доказать ничего другого, так как работала со специально подготовленными свидетелями. А все опасные для замысла царицы люди, в основном приставленные Годуновым, были либо выведены из строя заранее, либо погибли в день происшествия, в разгар спровоцированных Нагой беспорядков.
– А как же мертвый мальчик, официально опознанный как царевич? – не унимался я.
– Ты вспомни, кто участвовал в опознании! Мать и ближние бояре и слуги! Что им стоило заранее найти подходящего по возрасту и телосложению мальчишку и выдать за царевича.
– Так ведь они зарезать его должны, как же так, ведь невинный ребенок? – изумился Гарик.
– Нравы, Игорь, были такие, родных братьев резали и душили, что уж говорить о чужом ребенке. Наверняка какой-нибудь сиротка.
– Ладно, Машенька, все возражения по поводу кандидатуры снимаются, – подвел я итог прениям, – продолжаем заслушивать меморандум о намерениях.
На обсуждение этого монументального документа ушло несколько дней. Конечно, для обеспечения привычного нам комфорта проживания хотелось перебраться в ближнее прошлое. Но исследование Марии показывало, что эффективное воздействие на события новой истории требует затраты большого числа материальных ресурсов, при довольно низком проценте успеха. И наоборот – чем глубже погружение в пучину времен, тем легче изменять события. Для начала мы решили попробовать провести акции по удержанию на престолах перспективных самодержцев – Петра Третьего и Лжедмитрия Первого. Нас немного смущала легитимность власти последнего, поэтому Мишка с Гариком отправились в Углич, чтобы на месте разобраться в событиях 1591 года. А я с Машей остался в Москве и занялся подготовкой к «выходу».
