Секретарь взмахнул рукой и в зал вошел палач, полуголый здоровяк в красной маске, красных панталонах и красных же сапогах. В руках у него был блестящий закругленный топор. Откуда-то сбоку выдвинулась деревянная плаха, покрытая застарелыми пятнами крови, сопротивляющегося и хрипящего убийцу уложили на нее, палач взмахнул топором...
Впервые вид крови не доставил мне удовольствия. А зрелище дергающегося в агонии обезглавленного тела вызвал отвращение. Нет, все-таки призрак сильно испортил мне настроение. Я отвернулся и сказал в сторону и без всякого энтузиазма:
- Давайте следующего.
Слуги еще затирали кровавую лужу, когда ввели девушку. Я взглянул на нее и почти физически ощутил удар в грудь. Да так и было на самом деле - это сердце толкнуло изнутри. Она не была напугана или напряжена, она просто стояла и с интересом разглядывала меня. У меня закружилась голова. Такой красивой девушки я никогда не видел. Я, я, к услугам которого каждую ночь были сотни, нет, тысячи красивейших женщин страны, опытные наложницы, рабыни, готовые исполнить любую, даже самую безумную прихоть, я никогда не видел такой красоты.
Кто-то закашлялся рядом, и тут же испуганно поперхнулся. Я даже не повернул головы. Кирасиры попытались поставить девушку на колени, но я сделал им знак, и они отступили.
- Знаешь, кто я? - спросил я не своим голосом. Она не ответила, все так же смотрела на меня чистым взглядом. - Я тот самый сатрап и самодур.
Она тряхнула головой, и я заметил, что ее светлые волосы доходят ей почти до пояса. Я помолчал, ожидая ответа.
- Почему ты не отвечаешь?
Я заметил движение сзади и повернул голову. Ко мне склонялся секретарь.
- Нижайше осмелюсь доложить, - зашептал он. - Девушка немая от рождения, ваше величие.
Я сглотнул неожиданно застрявший в горле комок и протянул руку. Кто-то вложил в нее свиток.
- Здесь ясно написано, - угрожающе произнес я, - что она говорила во всеуслышанье. Я спрашиваю - как она могла говорить во всеуслышанье, если она нема от рождения?
- Нижайше осмелюсь... - еще тише зашептал секретарь.
- Что? Что ты там шепчешь?
- Она показывала это знаками, ваше величие. У немых есть свои знаки...
- Хорошо, - раздраженно перебил я. - Я вижу, что дело не завершено подобающим образом. Дознавателя сюда!
У моих ног оказался трясущийся от страха толстый человек.
- Как же ты осмелился, - тихо, но грозно сказал я, и чиновник сжался в комок, трепеща, - как же ты осмелился представить на мой суд незаконченное дело? Отвечай!
