- Что такое? - пробормотал я, потрясенный.
- Это я, - сказал голос. - Опусти саблю.
Я долго пыхтел, пытаясь преодолеть силу призрака, но мне это не удалось. Заметив, что присутствующие смотрят на меня с удивлением, я прекратил сопротивление, опустил ятаган и прохрипел:
- Перерыв. - И бросился вон.
В комнате отдыха рядом с залом я сразу закричал:
- Как ты посмело препятствовать мне в отправлении правосудия?!
- Правосудия? - переспросил голос. - Ты называешь это правосудием? Опомнись, это же простое убийство! Ты убил бы его, и чем ты тогда отличался бы от него?
- Это не твое дело! Он преступник и должен быть наказан!
- Согласно, но зачем же самому казнить? Разве у тебя нет штатных палачей? Приговори его к смерти, и пусть палач сделает свое дело.
- Ты противоречишь само себе, - я начал успокаиваться, сел в кресло и вытянул ноги. - Я или палач, какая разница кто его убьет. Это все равно будет убийством.
- Да, но убийством по закону, которое будет уже не убийством, а казнью. А это, согласись, не одно и то же.
- Я не привык, чтобы мне перечили.
- Конечно, ты не привык. Ты ведешь себя как сатрап и самодур.
Я вздрогнул при этих словах.
- Не смей так говорить! - закричал я, брызгая слюной. - Не смей, слышишь!
- Я читало обвинения в списке, - тихо сказал голос. - Так говорила она, женщина, которую обвиняют. Ее зовут Анна.
- И что? - ворчливо отозвался я. - Ты так проникновенно произнесло это имя, что мне захотелось расчувствоваться и пустить слезу. Но я не заплачу, и не мечтай!
- Проникновенно? Я полагало, что мой голос бесплотный, как шелест листьев, и определить по нему интонацию невозможно. Но ты определил, как ни странно. Она очень красива.
- Кто?
- Анна.
- И что? Мне простить ее? Она совершила преступление против власти и должна быть наказана, красива она или безобразна.
- Безусловно, - прошелестел призрак и я уловил в его голосе издевку.
- Перерыв закончен, - сухо сказал я и поднялся.
В тронном зале было все по-прежнему. Все на местах, даже судимый, распластанный у подножия трона.
Я сел на неудобное сиденье и стал угрюмо смотреть на убийцу. Призрак испортил мне настроение. Нет уже того настроя, упоения властью. Проклятое привидение! Мне никто и никогда не перечил, не то, что хватал за руки во время суда! Я непроизвольно сжал кулаки и заметил страх в глазах преступника.
- Признаешь свою вину? - с натугой спросил я. - Впрочем, это не существенно. - Я поискал глазами секретаря. - Казнить его. Немедленно! Здесь! Сейчас!
