Анна замотала головой, на лице ее отразилось страдание.
- Ладно, ладно, - примирительно сказал я, поняв, что она заступалась за Никанора. - Никто его не собирается заковывать. - Ее лицо разгладилось, она улыбнулась. - Пока не собирается, - я сделал ударение на слове "пока" специально для Никанора, который поклонился и ушел, сопровождаемый стражниками. - Сядь, - сказал я, указывая на диван с подушками. Она села, глядя на меня во все глаза, отчего у меня слегка шевелились волосы на всем теле, прижала одну из подушек к груди и стала настороженно следить за мной.
- Не бойся меня, - как можно мягче сказал я, стараясь, чтобы голос не был хриплым. - Я не такой страшный, как ты предполагаешь. Кто научил тебя говорить те слова, за которые тебя привели на суд?
- "Никто" - она отрицательно мотнула головой.
- Стало быть, ты сама додумалась до этого? И что привело тебя к такому выводу?
Она показала знаками, что рассказы людей, слухи, разговоры.
- Вот как? - сказал я, возвышаясь над ней. - Значит, в народе ходят нехорошие разговоры обо мне?
- "Нет-нет! Плохих разговоров никто не ведет. Но этого и не надо, чтобы понять, что ты нехороший человек".
- Пусть так, - согласился я, медленно садясь в кресло напротив, и не сводя с нее глаз. - Да, я жесток. Но правитель и должен быть жестоким. Иначе ему не удержать власть, может начаться анархия, переворот за переворотом, а это для народа хуже моей жестокости. Скажи, народ живет плохо?
- "Народ живет бедно".
- Народ живет плохо? - повторил я.
- "Да".
- Ты из бедной семьи? Не отвечай, я вижу по твоей одежде.
- "Одежду у меня отобрали в тюрьме. Это арестантская одежда. У меня вообще нет семьи".
- Ты сирота. Жаль, что ты не испытала материнской ласки и отцовской руки. Родители научили бы тебя, что говорить плохие слова о кесаре - это значит кликать свою смерть.
- "Ты убьешь меня?"
- Будь моей женой, и я не убью тебя.
Эти слова слетели у меня с уст непроизвольно, я не хотел их произносить, у меня даже дух захватило от неожиданности. Я отвернулся и загородился от нее ладонями.
- Не отвечай. Считай, что я не говорил этих слов. Ступай. Стража!
Девушку увели, и я заметил ее умоляющий взгляд.
- Ну, что ты скажешь? - спросил я, оглядываясь в поисках призрака.
- Я потрясено.
- Да, я знаю. Я сам потрясен. Я не хотел этого говорить, меня черт дернул...
- Конечно, конечно. Когда люди хотят оправдать собственную глупость, они поминают черта и сваливают всю вину на него.
