Полковник потер лоб:
— Подожди, подожди, но разве не к ней он и приехал?
— К ней. Но не совсем. Я уже говорил, что проверил кое-какую информацию по Ковалеву, так вот, кроме встречи с ней и дочерью, по данным, полученным из Гента, где в собственном доме проживал Ковалев, у Артема Львовича было запланировано пять встреч с представителями российского бизнеса. Я проверил и эту информацию. Наши коммерсанты подтвердили факт договоренности о встрече с Ковалевым. Далее, у него уже был заказан билет домой. И последнее, даже если отмести все мной сказанное. Ковалев не планировал убийство жены и дочери, потому как даже экспертиза и следствие подтвердило то, что действовал наш бельгиец в состоянии аффекта, то есть практически невменяемым. Тогда возникает вопрос: если он не планировал убийство, то откуда в квартире бывшей жены у него в руках оказался пистолет? Естественно, не зарегистрированный. Скажу больше, пистолет, ранее засвеченный здесь, в Чечне! Где он мог его взять, не планируя убийство? И последнее: что это за состояние аффекта, если Ковалев сначала стреляет в дочь, причем с близкого расстояния и под правую ключицу, и только после того, как девочка оказалась у балконной двери, с более дальнего расстояния он точно кладет пули в цель. Затем возвращается в зал, где, заметь, его послушно ожидает Настя, и убивает ее, причем забивает насмерть. Вопрос, стала бы Настя ждать смерти? Или допустила бы она убийство дочери, если бы имела свободу действий. Да никогда. Но Настя бездействовала! Почему? Она и без оружия могла вырубить вооруженного Ковалева, видел бы ты его хлипкую фигуру. А потому, что была связана, как ранее и дочь. Вопрос второй: кто их связал?
Полковник вновь перебил майора:
— Откуда тебе известно о том, что мать и дочь были связаны? Насколько мне известно, в протоколе этого нет.
— В протоколе еще многого не хватает. И у меня нет документальных доказательств того, что жертвы перед убийством были связаны, но ты сам посуди. Такой вариант подсказывает логика. При любом другом варианте Анастасия сама завалила бы Ковалева. Анастасию и ее дочь убил не Ковалев, выставленный милицией, при согласовании с Оболенским, ФСБ и прокуратурой, убийцей-самострелом, а некто другой.
Полковник спросил:
— И у тебя есть предположения, кто эти некто?
— Да, Игорь, есть.
Полковник плесканул в кружки еще спирта, не дожидаясь Андрея, опрокинул в себя очередную дозу, тут же вновь закурив, попросил:
