Высоких мыслей достоянье. Повесть о Михаиле Бестужеве | страница 212
Бестужев пробежал глазами крупно отпечатанный текст и увидел строки о содержании парусных и пароходных судов, о торговле с иноземными странами. А предложение о развитии местных промыслов и промышленности было сформулировано довольно неуклюже: «Устройство для разработки местных произведений».
— Откуда вы знаете, что это предложил я? — спросил Бестужев.
— От Муравьева, еще перед отправкой в Петербург прошлой осенью Николай Николаевич лично вписал их. Я полностью поддерживаю вас, только о местных произведениях, мне кажется, говорить рановато. На первых порах главное — торговля.
— Но думать о развитии хозяйства и промыслов надо заранее, иначе потом торговать будет нечем. Скажите, пожалуйста, кто вошел в дирекцию?
— Директорами правления назначены Бенардаки и Рукавишников, кандидатами на этот пост — Невельской и Волконский-сын.
— Мишель?! Как же быстро летит время! Ведь он вырос на моих глазах, и вот — в списке столь уважаемых людей.
— Несмотря на молодость, Михаил Сергеевич выполнял самые серьезные поручения — сопровождал переселенцев, боролся с холерой, закладывал новые селения и дороги за Якутском, ездил по дипломатическим делам в Монголию.
— Да, мне это известно. Рад за него и его родителей. Сибирское детство пошло только на пользу.
— Ну как, привезли отчет?
— Да, конечно, и, кстати, хотел спросить, не вошли ли Зимин и Серебренников в правление?
— Они хоть и основали первую Амурскую компанию, в новое правление не избраны.
— И правильно, уж больно нерасторопны, недальновидны…
И тут, как на грех, в дверях показался Зимин. Трудно сказать, слышал ли он последние слова, но, увидев Бестужева, изобразил самое искреннее радушие и даже обнял его. Узнав, что он остановился у Кукеля, Зимин удивленно вытаращил глаза, потом шутливо погрозил пальцем:
— Опасный вы человек, все с начальством якшаетесь!
Зимин взял папку с отчетом и последними квитанциями и, сославшись на предпраздничные хлопоты, сказал, что рассмотрит все после торжеств.
Сестры не захотели оставаться на праздники. Путь предстоял долгий. Как бы не увязнуть в осенней распутице. На левый берег Ангары Бестужев переправил их на пароме-самолете, недавно устроенном тут инженером Либгартом. Прицепленный толстыми канатами к якорю на дне реки паром с помощью руля, используя напор течения, переплывал Ангару с одного берега на другой. Облокотившись на деревянные перила, сестры задумчиво смотрели на кристально прозрачную воду, слушая ее журчание за бортом.
