Я запустила парочку любимых фильмов и попыталась на них сосредоточиться. Однако еще больше я наблюдала за другими танцующими, стараясь не только прочувствовать музыку, но и понять, что побуждает людей танцевать.
6. Флойд
Я не прикасался к женщине уже… короче, эта часть моей жизни в прошлом, и я лучше не буду о ней думать. Была у меня парочка мелких эпизодов на Ио, но как раз из-за них я почти бросил пить.
Сам не знаю, что мне делать с Крестин. Даже когда я просто смотрю на нее, во мне пробуждается тот неуверенный подросток, который живет внутри каждого мужчины.
«Она не твоего круга… Слишком хороша для тебя… Слишком шикарная, слишком уверенная в себе».
И тем не менее она выросла среди того же, что и я. Или хотя бы ее варианта того же самого. Хотел бы я знать, читала ли она Джека Лондона.
«Ты слишком эксцентричный для серьезных отношений. Никто из тех, кто узнает тебя по-настоящему, никогда не сможет тебя полюбить».
Выслушай такое достаточное число раз — и поверишь в это.
«Ты свои дурацкие пустыни любишь больше, чем меня».
Против такого тоже нет защиты.
Никто не стремится на темную окраину Солнечной системы, если только он не ошеломляюще амбициозен, не бежит от чего-то или же ему очень-очень уютно наедине с собой. Хотел бы я знать, что из этого списка применимо к Крестин. Действительно ли я ей нравлюсь? Или она относится ко мне так лишь потому, что Бритни запудрила ей мозги и она поверила, будто я великий ученый?
Она никогда не спрашивала меня о моем соавторе. И что это значит? Может быть, она обо всем догадалась. Она же ксенолог, в конце концов, а Бритни во всей внешней системе ближе всех к живому инопланетянину. А может быть, я всего лишь ее научный проект: человек, который жил с инопланетянином?
Женщины на Ио всего лишь хотели получить от меня деньги. Женщина на Земле хотела меня одомашнить. Я ей подчинялся, потом взбунтовался. А затем, когда полностью вступил в права наследства, потратил его целиком на покупку буксира и бежал.
Крестин потерлась носом о мою щеку:
— О чем ты думаешь?
Музыка на время смолкла. Мы стояли возле большого экрана. Настолько близко, что, казалось, я могу сунуть в него руку и собирать камни с поверхности Наяды.
— А ты знаешь, что любой мало-мальски приличный бейсбольный питчер может бросить мяч так, что он навсегда улетит с этой луны?
— Ну, я такого не сумею, — рассмеялась она.
После ее слов мне почему-то вспомнились Пилкин и его космический велосипед.
