— Мне наплевать на ваше уважение, — отрезал Дедлок. — Вы мне дайте то, что мне нужно.
— Прошу вас…
Но было уже слишком поздно. Раздался скрежещущий, скрипучий звук, шум лязгающих зубьев и артритных шестерней… и когда Стирфорт заговорил снова, это уже был голос мистера Дедлока. Сомнений в том, что произошло, не оставалось.
— Бойня! — Голос его был исполнен ярости. — Бойня на улицах Лондона.
Остальные из нас поспешили за ним в ужасе от того, что он может найти.
Дедлок снова заговорил в наших ушных приборах — теперь уже через Стирфорта:
— Они направляются в сторону Трафальгарской площади. Я иду за ними. — После паузы: — Я их вижу. Преследую!
Где-то впереди нас он мчался за Старостами. Возможно, это была игра моего воображения, но я был уверен, что через ушной прибор слышу зловещие переливы их смеха.
Представляю себе, как это могло развиваться дальше, как бы они издевались, как дразнили его, вскользь показывая себя — мелькнувший блейзер, шишковатая коленка, сверкнувший вдалеке перочинный нож. Этого было достаточно, чтобы он продолжал преследование, напитывался надеждой, покупался на их уловки.
Он вышел к началу Уайтхолла и обнаружил, что блокпост разрушен, но трагедия еще не закончилась — туман таил в себе новые сюрпризы.
Раздался голос Дедлока:
— Я их вижу! Они у меня в визоре.
Мы с Джаспером двигались к Трафальгарской площади, где был виден только пьедестал колонны Нельсона, а изображение самого великого человека, к счастью, терялось в молочном тумане.
Стирфорт продолжал кричать, что все еще видит их, что он доставит их назад и заставит заплатить за их преступления, но мы впереди не видели ничего, кроме тумана. Через ушные приборы мы поймали фрагмент разговора.
— Хэлло, сэр!
— У вас какой-то усталый вид!
— Может, вы не в себе, сэр?
После этого зычный смех, потом звук удара, потом — падения, а после тошнотворный треск.
Голос Дедлока:
— Прошу прощения. Но я должен вас покинуть.
Потом странным образом снова Стирфорт:
— Прошу вас, сэр, не покидайте меня в таком…
Его прервал звук, похожий на вскрик. Раздался звериный вопль, потом он резко пресекся, потом убийственный лязг металла по кости. Следом еще один звук — как будто к кеглям, подпрыгивая, катился шар.
Иногда мне снится то, что выкатилось к нам из тумана по асфальту Трафальгарской площади. Я едва сдержал рвоту, и даже у мистера Джаспера, казалось, слезы (или что-то вроде них) появились в глазах.
Она остановилась совсем рядом — в нескольких сантиметрах, избавив меня от неловкой необходимости остановить ее дальнейшее продвижение ногой, словно это был детский футбольный мячик, катящийся по улице.
