Кейт не смогла сдержать смеха при этом невероятном предположении.
— Нет, милорд. Я не имела удовольствия обедать в Дарлингтон-Хаусе.
Дарлингтон сцепил руки за спиной и посмотрел на танцевальную площадку.
— В самом деле? — удивился Линдсей. — Я уверен, что его светлость немедленно исправит эту несправедливость. Так где в таком случае вы познакомились с нашим надувшимся другом? — поинтересовался Линдсей.
— Мы встретились на музыкальном вечере, — сказала Кейт и улыбнулась Дарлингтону.
— На музыкальном вечере? — недоверчиво переспросил Линдсей.
— М-м-м. Играли Бетховена, — безмятежно продолжала Кейт. — Очень трогательная пьеса, вы ведь согласитесь с этим, ваша светлость?
Дарлингтон слегка прищурился.
— Играли неплохо.
— Неплохо! Сэр, играли просто блестяще, это рождает мысли о рыцарской любви! — Она улыбнулась милой улыбкой.
Дарлингтон нахмурился. А Линдсей широко улыбнулся.
— Вот как, мисс Бержерон?
— Музыка всегда заставляет меня думать о любви, — призналась Кейт. — Особенно опера. А о чем вы думаете, когда слышите музыку, ваша светлость?
— Я думаю о том, сколько еще буду вынужден это терпеть, — без обиняков отрезал Дарлингтон. — Я полагаю, принц сейчас откроет танцы.
— Ну, тогда, — сказал Линдсей, похлопав Дарлингтона по плечу, — не стану мешать вам.
Дарлингтон сердито сверкнул глазами, но граф его проигнорировал и улыбнулся Кейт:
— Я получил огромное удовольствие от встречи с вами. Надеюсь, вам понравится бал.
— Спасибо, — сказала Кейт.
— А теперь прошу извинить меня, я хочу разыскать своего кузена и поговорить с ним.
Кейт кивнула. Она держала в пальцах бокал и слегка покачивала его, глядя на удаляющегося Линдсея. Когда он ушел, она сунула бокал Дарлингтону.
— Я понимаю, что вы стыдитесь меня, но зачем изображать из себя такого несчастного?
— Это вздор, — сказал он и выдернул бокал из ее пальцев. — Я не сделал ничего такого, чего должен стыдиться, — добавил герцог, беря ее за локоть.
— Да что вы! Вы явно застыдились, когда ваш друг понял, что вы сопровождаете на балу меня.
Дарлингтон посмотрел на нее скептически.
— Вы полагаете, что я должен радоваться нашему союзу и хвастаться им перед своими друзьями? — спросил он. — Я обращался с вами вполне по-дружески.
— По-дружески? Да вы были в ужасе!
— В ужасе? — Его темно-голубые глаза скользнули по ее фигуре вниз, затем вверх, остановились на груди, затем на губах. — Я не могу быть в ужасе от вас, Кейт. Я считаю, что вы самая красивая женщина, которую я имел счастье когда-либо видеть.
