— БУКЕР, ЧЁРТ ПОБЕРИ…Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮ!
— Да, сэр.
— О-о-о, я насквозь тебя вижу, Букер: ты подпираешь стенку, длинноволосый, в остроносых туфлях и брюках дудочкой…с альбомом «Битлз» под мышкой, швыряешь камни в окна церкви…
Вдруг Дуган поплыл брассом, раздвигая нас руками.
— Иди-ка сюда, да, ты! Я С ТОБОЙ ГОВОРЮ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ! ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ?
— Я, сержант?
— Да, новичок, ты! — рявкнул Дуган.
— Что, сержант?
— Почему ты такой толстый и нелепый, салага?
— Не знаю…
— Я скажу тебе, почему: потому что ты жрал хотдоги и гамбургеры со сладким молоком и просиживал жопу перед телеком, пялясь на Бэтмена!
Мы начали нервничать. Нам не нравился этот сержант; хоть бы он провалился куда-нибудь и оставил нас в покое. Даже для армии он показался нам слишком властным.
— Надеюсь, вы, девочки, умеете бегать, потому что я хочу вогнать ваши влагалища в эту проклятую горячую землю. Посмотрите на себя — сборище штатских болванов. Не люблю штатских, а новичков вообще ненавижу. Чёртовы молокососы…
— Что ты делал на гражданке, придурок? Жрал арбузы? Собирал хлопок? Пускал слюни у телека? Приставал к сестре?
Дуган ткнул руки в боки и уставился на нас.
— ВЫ ВСЕ ОТПРАВИТЕСЬ В НАМ!
Он помолчал.
— И, СУДЯ ПО ВАШЕМУ ВИДУ, ВАС ТАМ ПРИКОНЧАТ. ЭТО ВАМ НЕ ДОЛБАНАЯ АРМИЯ В МИРНОЕ ВРЕМЯ. НАДО БЫТЬ ГОТОВЫМ К БОЮ!
С этим Дуган направился к столовой, пощёлкивая пальцами. Мы молча смотрели ему вслед.
— Господи, кто это был?
— Не знаю, но не хотел бы попасть в его роту.
— Я уже его ненавижу.
— Садист какой-то.
Личные вещи, не дозволенные в армии: перочинные ножи, штатскую одежду и всё такое — мы сложили в коричневые бумажные пакеты, подписали и запечатали.
— Получите пакеты после окончания учебки, — сказал сержант. — Отныне у вас всё будет казённое, так требует армия.
В тот же вечер нас со всеми казёнными пожитками в новеньких вещмешках напихали в грузовики, как селёдок в бочки, и отправили по первому адресу: 2-ая рота, 4-ый батальон, 1-ая Учебная бригада.
Через пять минут после отъезда из приёмного пункта грузовики резко притормозили, и послышался лай двух чёрных сержантов-инструкторов.
— ВЫГРУЖАЙТЕ СВОИ ЗАДНИЦЫ! СТРОЙСЯ. ШЕВЕЛИСЬ, ДАВАЙ, ДАВАЙ! У ВАС ВСЕГО ТРИ СЕКУНДЫ, И ДВЕ УЖЕ ПРОШЛИ.
Челюсть упала, когда я разглядел, кто вопил в темноте. Вот он, во всём своём величии, гордо вышагивающий, злее голодного пса, — самодовольный и наглый сержант Дуган.
Глаза Дугана засверкали новогодней ёлкой, когда он заметил толстого Альфреда Букера.
