Власть Поликарпо росла. Сеть, которой учитель шутов опутывал «дом смеха» – так он называл мир, – становилась все более плотной. Прибывали и отбывали улыбчивые гонцы, пускались в ход торопливые кинжалы и коварные яды, пожаром разгорались интриги. Мудрецы писали толстые трактаты о природе человеческой подлости или о том, каким справедливым и добрым был мир в прежние времена, а Поликарпо, читая их, хохотал до слез. «Они думают о людях, – насмехался он над авторами трактатов, – а всем на свете заправляет слепая сила: вовремя нанесенный удар кинжала стоит дороже всех слов. Темному и непонятному действию может противостоять только другое такое же темное и непонятное действие. Да здравствуют пиры властелинов, да здравствует смех, а главное – да здравствуют невежество и равнодушие тех, кто, сам того не зная, становится пешкой в чужой игре».
Конец могуществу Поликарпо пришел неожиданно, крушение стало полным и молниеносным. В один прекрасный день явился, чтобы поговорить с ним, напуганный главарь его палачей – Зеленая Крыса.
– Учитель, – сказал он, – здесь, должно быть, какая-то ошибка…
– Ошибок здесь быть не может, Крыса, – ответил ему мой муж. – Я приказывал тебе подчиняться и не пытаться ничего понять.
– Но, г-господин, – заикаясь, промямлил Крыса, – дело в том, что из Константинополя прибыл гонец – сумасшедшая Клодия с предписанием убить, ну, это… застрелить из арбалета… короче говоря…
– Кого? – прервал Поликарпо заиканье Зеленой Крысы. – Кого убить?
– Это… – не мог решиться Крыса, – вас, учитель.
Это было началом краха Поликарпо. Сумасшедшая Клодия не могла сообщить больше того, что вытатуировали у нее на животе. А потом неудачи посыпались одна за другой: интриги не удавались, преданные учителю карлики кончали жизнь самоубийством посреди пышного застолья, под смех многочисленных гостей. Вспыхивали незапланированные войны, страны, которым предназначалось гореть в огне сражений, благоденствовали и процветали под мирным солнцем… Огромная сеть, раскинутая Поликарпо, продолжала действовать, но вышла из-под контроля: запыхавшиеся гонцы приносили противоречивые сведения и уезжали, не получив детальных инструкций, в ужасе от того, что им придется действовать по собственному их близорукому усмотрению.
Кончилось тем, что Поликарпо, преследуемый со всех сторон и не понимающий хода того механизма, который он сам же когда-то запустил, закрыл «Сад» и мы с ним бежали. Совершенно необъяснимым образом (как и все, что происходило в те дни) Зеленую Крысу сожрали собаки, охранявшие школу Поликарпо.
